К шестнадцати-семнадцати годам Уна всё же докопалась до того, как звали истинного наследника, старшего из сыновей дедушки. Позже она выяснила, что лорд Альен в юности отказался от титула, уехал в странствия и где-то пропал. Всё. И эти крупицы ей удалось собрать с большим трудом: отец молча улыбался и качал головой, слуги пожимали плечами или отделывались туманными намёками, соседи делились дикими слухами об изгнании из Ти'арга, об убийствах, о какой-то похищенной рабыне-миншийке... Если бы Уну не закалило чтение местных хроник и философских трудов, она бы, поверив во всю эту чушь, убедилась, что лорд Альен был отъявленным злодеем и все попросту стыдятся о нём говорить. Но поведение дяди Горо и тёти Алисии (да и отца, в общем-то) свидетельствовало совсем о другом...
О любви, которой зажали рот. Которую едва ли не задушили. "Не знаю я, где он, - нахмурившись, бросил однажды дядя Горо в ответ на очередные допытывания. - Брат Альен может быть где угодно, только не здесь... Или умер давно. Ох, Уна! - почти простонал он. - Тошно мне и говорить, и молчать об этом... Не спрашивай меня, ради всех богов. Хочешь, сходим проведать лошадей?.."
Кем же был лорд Альен? Возможно, волшебником. Тогда он, скорее всего, уехал в Долину Отражений, но потом... Что потом? Его не пожелали видеть дома - или он сам решил не возвращаться? Мог ли дедушка порвать с ним из-за магии; точнее, только из-за неё?
А если были и другие причины... Они могут быть очень страшными - или очень значительными, раз до сих пор в секрете. Бесчисленные вопросы дразнили Уну; дразнила её и странная, немного пугающая связь с памятью лорда Альена, которую она ощущала. Так много всего упиралось в память о нём - и вот теперь тётя Алисия дала его имя ребёнку... Уне резко захотелось в Рориглан.
- Да... - рассеянно сказала она. - Верно. Мне пора к отцу, Бри. Увидимся.
***
Несмотря на погожий летний день, камин в покоях отца был жарко натоплен - как всегда. Едва переступив через порог, Уна покрылась испариной. Когда Дар не получал выхода (как сегодня - из-за неудавшегося заклятия), она с утомляющей остротой чувствовала перепады жары и холода, обычные в Кинбралане.
- Доброго дня, дорогая.
Отец тускло улыбнулся. Он был уже не просто худым - походил на скелет, обтянутый кожей. Лекари в недоумении качали головами: все подтверждали, что лорд Дарет сохраняет здравый рассудок и не отказывается от пищи, но она почему-то не идёт ему впрок.
Уна через силу улыбнулась в ответ и села на постель у него в ногах. Взгляд потерялся в серо-рыжих ворсинках меха на одеяле... Лисьи шкурки. Отец вечно мёрзнет, даже сейчас. Уне снова захотелось уйти отсюда: тоскливая, до отчаяния, жалость мешалась с непонятным отчуждением от бледного, почти облысевшего человека перед ней.