— Ладно, хватит про Светку, давай, расскажи уже про меня. Как я попала к преступникам, и как Ваня меня спас, — разгорячилась Алька.
— Ну, давай про тебя, — Остапов медленно затушил сигарету. — Ты, Алевтина, поехала за Подберезкиным в надежде разобраться, что связывает его с Анной. И попала… Нет, пожалуй, надо рассказать все по порядку.
Итак, Подберезкин в этой преступной схеме был ответственным за распространение «лекарства». Они даже в некоторые аптеки контрафакт поставляли. Представляете размах и степень коррумпированности? Вениамин Петрович выстроил четкую систему подчиненности распространителей отравы. Анна порекомендовала привлечь в «бизнес» свою родственницу Евдокию Фомину… ну, и так далее.
Их система работала четко и сбоев не давала.
А новый бизнес потребовал для Подберезкина свободного времени и легального места службы. Ну, чтобы у налоговых органов не было вопросов откуда доходы. Поэтому место работы нужно было солидное, чтобы зарплата была немаленькая и график работы гибкий. И «Сатори» подошел для этого лучше некуда.
Вениамин попросил своего бывшего однокурсника Пушкова составить ему протекцию в такого рода компанию. А Пушков — один из членов клуба «21». Он меня попросил, я и взял. Подберезкин, кстати, был неплохим порученцем: умный, исполнительный, хваткий.
Потом Подберезкин женился на особе по имени Оксана. Особа эта была красивая, молодая, алчная и голодная. Голодная до зрелищ, красивой жизни, богатства.
Молодая супруга ему изменяла направо-налево. Тот обо всем догадывался, но закрывал глаза, потому что она хотя бы формально соблюдала приличия. Но в последнее время та словно с катушек слетела, бывало, даже дома не ночевала. Ну, Вениамина Петровича и накрыло. Он пригрозил супруге, что урежет содержание и лишит ее наследства, чем и подписал себе смертный приговор.
Поэтому Оксана сговорилась со своим любовником, что мужа необходимо убить, и как можно скорее. Именно с этой целью они поехали в загородный дом. Параллельным курсом туда ехала Алевтина верхом на бомбиле.
— Ну, а я что говорю, — довольно засмеялся Осип Савельич. — Я, ить, когда Алевтину отвез, задумался, значитца: во-первых, как она назад добираться будет, а во-вторых, там машина стояла мутная какая-то, которая за толстяком следила, да мотоциклист ошивался. А темень такая — глаз выколи. Я и забеспокоился. Позвонил зятю своему да свату, чтоб приехали подмогнуть, если что.
А сам смотрю, наблюдаю, значитца. Потом глядь, в замке том дорожка засветилась, шастает там кто-то, значитца. Я чрез забор смотрю, а там Алевтина откуда-то взялась. Интересно мне стало, жуть. Она ж зашла в дом, что рядом. А тут уже около замка ужасов этого, с чертями на крыше. Потом, значитца, пропала она куда-то. И вдруг как заорет, как оглашенная! А тут малый с мотоцикла как ломанется в тот дворец, чрез ограду перемахнул, а я пока по чугуняке лез, припозднился. Тут и мои орлы подоспели. И зять Пашка, и сват Анатолич. И вовремя. А то преступники всех бы порешили, и Алю, и супостата этого, Вениамина.