— Вот уж и не знаю, как он проверит, — недовольно пробурчал Остапов. — Уж больно здание у вас неказистое. Небось, и аппараты допотопные. Как на них правильно диагноз поставишь? И лекарство, наверное, дешевое выписываете.
— Ой, да что вы такое говорите, мужчина, вы знаете какая у нас аппаратура? Мы, то есть, наша клиника, попала в правительственную программу. У нас лекарства прекрасные. И врачи, и диагностика.
— Ну а пилюли какие выписываете? Наверное, под госпрограмму попала какая-нибудь наша российская фармацевтическая компания, и вы будет теперь втюхивать отечественный товар. А импортное лекарство будет недоступно.
— Вот об этом будете говорить с врачом. Вам пока рано переживать о лекарстве. Вы же еще не обследовались.
Алевтина с Ванькой стояли в кафе вокзала и пили кофе из пластиковых стаканчиков.
Алька поминутно оглядывалась и втягивала голову в плечи.
— Да что с тобой, Рёва, ты что такая дерганая? Боишься кого? — хохотнул Огурцов.
— Ничего я и не боюсь, просто, как бы не опоздать, — и она снова глянула через плечо.
— Ты это брось, я тебя знаю, как облупленную. Ты кого-то боишься, не иначе как Веника с компанией, которые решили не давать тебе отпуск, и сейчас на всех парах мчатся за тобой на вокзал.
— Ты представляешь, — встрепенулась вдруг Алька, — в Москве в офисе работает такой же чудик, как наш Веник, только зовут его Подберезкин Вениамин Петрович.
— Прикольно, — протянул Ванька. — А что, он и внешне такой же пузырь, как и наш?
— Не точь-в-точь такой, но похож жутко.
— Так может это брат его, как думаешь? — поинтересовался Иван.
— Ну ты даешь, Огурец, как он может быть брат, если у них разные фамилии и отчества?
Думай, когда говоришь. Хотя, — Алька потерла нос, — я вначале тоже так решила.
— Березкин-Подберезкин, фиг с ними. Ты мне зубы не заговаривай. Что у тебя случилось?
Алька оглянулась и горячо зашептала, придвинувшись ближе к Ванькиному уху.
— Я тебе сейчас такое расскажу, что ты умрешь со страху, — и она быстро и сбивчиво рассказала о происшествии с трупом, бандитами и баночкой лекарства.
Когда рассказ закончился, Огурцов почесал затылок и огорошено прошептал: «Ну ты, мать, даешь. Вот сидела у нас на фирме, звезд с неба не хватала, конечно, но и в криминальные разборки не попадала».
— Чего это я «звезд с неба не хватала», а?! — грозно надвинулась на него Веревкина. — Свинья ты, Огурец! Ты же говорил, что я уникум.
— Да я ж не в том смысле, — засуетился Ванька, — я в смысле, что на работе тебе не давали себя реализовать. Ты просто работала менеджером и все, не сомелье же каким-нибудь.