Подберезкина просто катапультировало с кресла:
— Что значит, «в вашем возрасте»? Ты что себе позволяешь?
— Так, небось, не мальчик, — Алька с тоской посмотрела в окно, предвидя долгие разборки.
— А что в твоем понятии «мальчик»? — не унимался Подберезкин. — Это сколько лет? Пятнадцать? Шестнадцать? Если так, то я, конечно, не мальчик. Но мне нет и сорока, понимаешь?
— А я думала, что вам под шестьдесят, — обрадовалась Веревкина. — Ну, если под сорок, то тогда еще ничего, может, и выживете.
— Ты что, белены объелась?! — еще больше разошелся Вениамин Петрович. — Какие под шестьдесят? Да у меня жена молодая! Да она знаешь какая! Да она так выглядит! Не то, что ты, рохля безвкусная.
— Да ладно, успокойтесь, — казалось, Алька совершенно не обиделась. — Что вы кричите-то? Как будто и не уезжала из своего города, там тоже вечно орут. Разве я чего такого сказала? Жена молодая, так тем более, оделись бы помолодежнее…
— Это как ты, что ли? — с ехидцей спросил Петрович. — С кольцами в носу?
— Вот достача, — буркнула раздраженно Алевтина, — дались вам мои кольца! Я шорты и майку имела в виду.
— Ах, «американскую спинку»! А дресс-код? Тебе знакомо такое понятие? Судя по твоему безумному сарафанчику, нет. Я так понимаю, что ты в нем собираешься на встречу к Остапову?
Веревкина почувствовала, как начинает звереть.
— Вот я сейчас уеду назад в Толчино, и к Остапову пойдете вы с вашей молодой женой! Подберезкин сразу сбавил обороты и уже почти миролюбиво сказал:
— Ну все, мир. Пошли к Степану Аркадьевичу, а то он уже ждет.
Степан Аркадьевич листал каталоги алкогольной продукции, предоставленные «гениальным менеджером» и никак не мог понять, что же ему нужно. Таких вин было полно в любых магазинах. Зачем тогда ему рекомендовали эту безумную толстую девицу в жутком сарафане? Но недоумевал он недолго, пока та не открыла рот.
— Вы бы мне объяснили, какая продукция вам нужна, в каких объемах и для каких целей, а то я никак не могу в толк взять.
— Да я и сам, честно говоря, не очень могу взять в толк. У меня есть одно небольшое хобби, — сказал он, слегка грассируя[4] и достал очередную сигарету. Прикурил от стоящей на столе зажигалки и выпустил дым через нос.
«Кажется, на языке невербального общения это означает превосходство над присутствующими», — вспомнила Аля.
— Я являюсь учредителем одного частного клуба. Закрытого клуба. И готовлю небольшой сюрприз. Хочу раз в месяц наполнять подвалы этого заведения хорошими алкогольными напитками. Я по адресу обратился? — Остапов вновь приподнял бровь.
Из-за этой привычки у него на лбу образовалась глубокая морщина. Которая, как ни странно, делала его еще привлекательней.