— Никогда! Даже во время моего похода 1919 года я запрещал солдатам не то, что грабить, а и просто оброки брать с населения…
— Как же, помню. Потому и назвали ваши же казаки Ваш поход «голодным», что померло во время него народу больше, чем большевиков. Только теперь время другое. Вы тогда на что надеялись? Великую Русь возродить и все такое. На Колчака уповали — как будто он и впрямь какой-то помазанник Божий, и может больше, чем Вы. А таперича все, империя рухнула, и ничего не поделаешь. Так что, коли хотите жить, будете грабить сами и подчиненным своим скажете… Вы здорово не жалкуйте по этому поводу — нечего тут жалеть-то. Империя, как я уже сказал, рухнула. Развалили, раздолбили, разворовали. А кто разворовал? Вы, я, казаки? Нет уж. Разворовали как раз те, с кого не взять грех. Сами же вырубили сук под собой, а теперь вишь стонут. Поздно стонать-то, тут добреньких нет. Добренький был царь. Так что они с ним за доброту его сделали?
— Перестаньте. Смерть царя — дело рук Ленина, и Вам это отлично известно.
Анненков расхохотался в голос:
— А Ленин с Луны свалился? Ленин — это такой же яркий представитель этих вот нуворишей, вмиг обогатившихся после революции голодранцев. Их избранник. Он да жиды его. Так что не витайте в облаках, Александр Ильич…
— Надеюсь, — тихо спросил Дутов, — Вы меня в карательные походы брать не станете?
— Ну что же я, зверь какой, что ли?! Нет. А должность для порядку выдам — от вашенских дармоедов у моего брата — казака и так жилы сводит, так что назначаю Вас генерал-губернатором Семипалатинской области. Все ваши части поступают в мое единоличное распоряжение…
Спустя час Анненков объявил всеобщий сход и огласил свое решение, а также добавил:
— Ну вы тут, я гляжу, маленько успели обжиться, про порядки мои, я думаю, наслышались, так что если кому что не нравится — милости просим отсель, мы никого не держим! — Своему же адъютанту скомандовал, чтобы желающих перейти на территорию, занятую красными, выводили в отдельный сарай, где вечером он сам проведет их инспекцию.
Зная о зверствах атамана, такие желающие и впрямь нашлись — и нашлось их достаточное количество. Поскольку приходили казаки подчас вместе с семьями, то сарай, отведенный Анненковым в качестве накопителя, к вечеру был полон. Атаман лично прискакал к месту сбора «отщепенцев». Никита последовал за ним. Другие ребята из бригады Савонина общались со вновь прибывшими, а также все норовили поговорить с Дутовым, о котором из учебников истории знали как о палаче и вешателе, но который в действительности оказался очень — где-то даже слишком — мягкотелым и рыхлым человеком.