Они были огромаднейшими. Рост у них не меньше четырех метров, плечи такие широкие, что я забеспокоилась, что двое разом в наши ворота не пройдут. Кожа серая, бугристая, похожая на камень. Головы большие с широкими лбами и гладкими лысинами. Сами лица довольно страшные: глубоко посаженные глаза, приплюснутые носы, выступающие подбородки и рваной формы уши. А может это и не форма, а просто рваные. Одеты эти гиганты в добротные панцири, штаны и высокие сапоги. На поясе висят могучие топоры. Такими топорами наши ворота можно без тарана вынести.
Всего троллей оказалось четверо. Двое шли впереди, двое позади. Они несли паланкин размером с небольшой дом. Сразу за ними следовало еще пять пар колесниц. Вся эта длинная процессия торжественно въехала в наш двор, чудом там уместившись. Тролли развернулись боком и поставили паланкин напротив входа в замок.
Это было какое-то чудо. Я про паланкин. Высотой чуть ниже самих троллей, в ширину же около пяти метров. Сделан из белого дерева, покрытого лаком. На его деревянной поверхности вырезаны красочные узоры. По краю крыши расположились весьма реалистичные змеи. Они широко разевали пасти и, казалось, что сейчас бросятся на тебя. Многочисленные проемы закрыты тяжелой багровой тканью, лишь на входе были легкие многослойные занавеси, слегка подрагивающие на ветру. От него вниз шли три ступеньки, что меня озадачило. Здесь бы больше подошел для хвоста пологий спуск.
С двух колесниц спустились возницы, и с еще большим удивлением я отметила, что у них нет хвостов. У них ноги. Это озадачило не только меня. Мужчины несли тяжелый темно-бордовый ковер, который расстелили от парадного крыльца, где расположились мы, до самого паланкина. И замерли.
Наступила тишина. Мы молча смотрели на паланкин, отец нервно сглотнул. Взгляд у него был несколько растерянным. Видимо, он размышлял, как ему поступить. Дальше стоять или спуститься вниз. Возницы бесшумно покинули колесницы. Нагов среди них не было. Все они были двуногими. Я вообще перестала что-либо понимать и почувствовала раздражение.
Тут полог паланкина слегка дернулся. Занавеси раздвинула белая ладонь. Стоящие рядом мужчины тут же почтительно раздвинули ткань в стороны. На верхнюю ступень вышел очень высокий мужчина. Очень красивый, с длинной черной косой, черными глазами и ужасно знакомый. Но с двумя ногами. Он окинул присутствующих слегка ироничным взглядом.
За спиной кто-то из сестер охнул. Кажется от восторга. А я просто тупо смотрела на спускавшегося мужчину, одетого в странного кроя одеяние до самой земли. Оно запахивалось на правую сторону и хитро подпоясывалось. Его опоясывал широкий шелковый пояс, который завязывался сзади. Ну, я думаю, что сзади, так как ни спереди, ни с боков не было ни бляшки, ни узла. А поверх этого пояса шел еще один, из витого красного шнура с кистями. Он завязывался спереди, прямо по центру живота, бантом, а кисти свисали почти до колен. Ткань одеяния черная, шелковая. Сшита она, видимо, в несколько слоев, потому даже выглядит очень плотно. Рукава широкие. Под ними еще одни рукава, только узкие и белые. Из запахнутого ворота выглядывает ворот белой рубашки, которая тоже с запахом. Когда полы одежды при ходьбе широко расходятся, можно увидеть черные штаны и высокие сапоги.