И этот храбрец, не беспокоясь больше о завтрашнем дне, неторопливо, со вкусом, раскурил сигарету, наслаждаясь изысканным ароматом манильского табака.
В течение дня не произошло ничего особенного. Никто не входил в тюрьму: только за оградой опять появились два индийца в огромных тюрбанах, которые произвели столь же тщательный осмотр, как и утром.
Солнце уже заходило, когда вошел офицер в сопровождении своей охраны и двоих индийцев, которые принесли ужин.
— Ну что, они убедились наконец, что мы не английские шпионы? — спросил его Сандокан, как только тот вошел.
— Боюсь, наоборот, — ответил офицер, потемнев лицом.
— Значит, нас расстреляют завтра на рассвете? — осведомился Янес совершенно спокойным тоном.
— Не знаю, впрочем…
— Не стесняйтесь, продолжайте. Мы люди не очень впечатлительные.
Офицер посмотрел на пленников с удивлением. Это спокойствие людей, уже приговоренных к смерти, изумляло и озадачивало его.
— Вы думаете, я просто пугаю вас? — спросил он.
— Ни в коем случае, любезный, — ответил Янес.
— Вы военные?
— Мы не женщины, вот и все.
— Если бы я был генералом, то, клянусь, пощадил бы вас, — сказал офицер искренне. — Жалко убивать таких храбрых людей…
— Скажите, — перебил его Сандокан, — нас расстреляют без суда?
— Кажется, так.
— Какие же улики имеет генерал, чтобы не верить тем, кто пришел сражаться бок о бок с ним?
— Кажется, кто-то предоставил ему доказательства.
— Что мы шпионы?
— Я этого не знаю, господа. Лучше отдохните пока и окажите честь этому ужину. Тут есть даже пирог, который вам посылает один сипай. Он знает одного из вас по прежней службе.
— Бедар? — спросил Тремаль-Найк.
— Да, Бедар.
— Поблагодарите его от нашего имени, — сказал Янес, — и передайте ему, что пирог обязательно будет съеден.
Офицер сделал знак своей охране и вышел с грустным лицом. Ему и в самом деле было не по себе от сознания, что таких людей собираются расстрелять без суда и следствия.
— Пирог, посланный Бедаром! — воскликнул Янес, когда дверь закрылась. — Посмотрим, что в нем такого, что может нам пригодится.
Он осторожно открыл корзину и вытащил аппетитный пирог в форме башни, с блестящей золотистой коркой, украшенный засахаренными ананасами.
— Черт побери! — сказал португалец, вдыхая его запах с видимым удовольствием. — Вот не думал, что индийцы такие искусные кондитеры и что мы найдем здесь подобный шедевр.
— Он, должно быть, куплен в городе, — сказал Тремаль-Найк.
— Однако любезный человек этот Бедар!
— Скорее хитрый, чем любезный, — сказал Сандокан, беря вилку и собираясь приподнять верхнюю корочку пирога. — Тут наверняка что-нибудь запрятано.