горле, звук, напоминающий тот, который вы делаете,
когда удивлены, а потом в н ём звучат скорбные
нотки.
— Это просто забор, — говорит Айзек.
— Мы можем перелезть через него, —
добавляю я. — Он вроде бы не очень высокий. Три с
половиной метра, может быть...
— Он электрический, — отвечает Айзек.
Я резко разворачиваюсь, чтобы посмотреть на
него.
— Откуда ты знаешь?
— Прислушайся.
Я сглатываю и слушаю. Гул. О, Боже. Мы не
могли услышать его из -за семисантиметровых
толстых стёкол. Мы в клетке, как животные. Но
должен же быть какой-то выход. Электрический
провод, который мы можем перерезать... хоть
что-нибудь. Я смотрю на снег. Он охватывает деревья
за забором и падает изящной белой юбкой вниз на
крутой овраг, который тянется слева от дома. Там нет
дорог, нет домов и нет никаких проталин в белом
покрывале. Снег бесконечен. Айзек разворачивается
и идёт назад к дому.
— Куда ты идёшь?
Он смотрит себе под ноги и игнорирует мой
вопрос.
Чтобы
идти
по
снегу,
приходится
прикладывать
столько
усилий,
что
созда ётся
впечатление, будто поднимаешься по лестнице. Я
смотрю, как Айзек кружит вокруг задней части дома,
не зная, что делать. Я задерживаюсь ещё на
несколько минут, прежде чем след ую за ним,
радуясь, что иду по тропе, которую он протоптал.
Нахожу его перед постройкой, которая напоминает
сарай. Так как в доме нет окон, которые выходят на
эту сторону, я впервые вижу это строение.
Небольшая постройка находится справа от
сарая. Генератор, я полагаю. Когда я смотрю на
Айзека, то понимаю, что он не смотрит ни на сарай,
ни на генератор. Я следую за его взглядом мимо
пристроек, и у меня перехватывает дыхание. Я даже
дрожать перестаю, а просто стою. Тянусь к его руке,
и мы вместе пробираемся через снег. Мы снова
начинаем
дышать,
пока, прилагая
усилия,
прокладываем
себе
путь
по
снегу.
Мы
останавливаемся, когда достигаем края скалы.
Открывшийся перед нами вид настолько яркий и до
жути красивый, что я боюсь моргнуть. Дом стоит
задней стеной к обрыву. Наш похититель — наш
Смотритель Зоопарка — не дал нам возможности
насладиться этим видом. Похоже, что он пытается
сообщить нам что-то. Что-то, что мне совершенно не
хочется слышать. Вы оказались в ловушке, может
быть.
Или вы не видите всей картины. Я
контролирую всё.
— Давай вернёмся внутрь, — предлагает Айзек.
Его голос лишён эмоций. Он говорит как врач,
только факты. « Его надежды только что рухнули с