держит рентгеновский снимок моей ноги.
— Кость зажила неправильно, поэтому, когда
вы долго стоите, у вас начинает болеть нога. Я
назначил вам…
— Нет, — говорю я ему.
Он вглядывается в мое лицо.
— Нет?
— Я не заинтересована в лечении. Оставлю всё
так. — Открываю журнал, который лежит у меня на
коленях, показывая этим, что разговор окончен.
—
Мисс
Ричардс, при всём уважении,
неправильное срастание кости, которая была вызвана
несчастным случаем, будет причинять вам боль всю
оставшуюся жизнь. Вам необходима операция, чтобы
это исправить.
Я закрываю свой журнал.
— Я люблю боль. Мне нравится, что она
осталась. Она напоминает человеку о том, что он
пережил.
— Это очень уникальный взгляд — говорит тот.
— Но не практичный.
Я швыряю журнал в сторону. Он летит с
удивительной силой и с огромным стуком ударяется
об дверь. Потом стягиваю вниз свой больничный
халат, пока не появляются шрамы на груди. Похоже,
врач сейчас упадёт в обморок.
— Мне нравятся мои шрамы, — твёрдо
произношу я. — Я честно и х заработала. Теперь
убирайтесь.
Как только дверь за ним закрывается, я кричу.
Медсестры врываются ко мне в палату, но я бросаю в
них кувшин с водой. Теперь, полагаю, они закроют
меня в психушке.
—
Убирайтесь!
— кричу я на них. —
Прекратите указывать мне, как жить!
К онкологу я более благосклонна. Она получила
мою карту из больницы в Сиэтле и провела
ежегодные тесты, которые я пропустила из -за
заключения.
Когда врач рассказывает мне о
результатах, то сидит на краю моей кровати. Это так
сильно напоминает мне об Айзеке, что я чувствую
себя разбитой. Когда она заканчивает, то говорит,
что
я
создана
для
того,
чтобы
бороться,
эмоционально и физически. Я по-настоящему ей
улыбаюсь.
Через
несколько
дней
меня
отвозят
в
полицейский участок на заднем сидении патрульной
машины. Она воняет плесенью и потом. На мне
одежда, которую мне выдали в больнице: джинсы,
уродливый коричневый свитер и зел ёные кеды.
Медсестры пытались причесать мои волосы, но, в
конце концов, сдались. Я попросила ножницы и
отрезала запутавшийся клок. Теперь волосы едва
касаются моей шеи. Я выгляжу глупо, но кого это
волнует? Меня на год заперли в доме, я питалась
кофейной гущей и старалась не умереть от
переохлаждения.
Когда мы приезжаем в полицейский участок,
они сажают меня в комнату, передо мной стоит
чашка кофе, а рядом лежит рогалик. Ко мне заходят
два детектива и пытаются принять моё заявление.