- Действительно странно - откуда, но, самое главное - зачем? - поддержал недоумение Диггер. - Ведь есть-то, всё-равно, практически, нечего, соответственно, и шлак отбрасывать незачем: пойдёт, в организме на дополнительную переработку - по второму кругу. Там, глядишь, ничего и не останется...
Его настоящее имя и фамилия, вместе с отчеством, звучали просто: Копала Николай Николаевич, что не оставляло никаких сомнений в его национальной принадлежности к недалёкому российскому зарубежью. Страна рождения и произрастания может быть разная, но вот произношение не спрячешь в карман. Его любимым музыкальным произведением была Аргентино-Украинская песня всех времён и народов "Бэссамэ мучо", на перевод которой, он имел собственную точку зрения. Исполнял её Диггер в своеобразной интерпретации, используя собственное мировоззрение, в котором отразились все чаяния последнего времени. В его любимой песне адские муки приобрели новые черты пыток: "Без салла - без сала му-у-у-чаюсь!" Вот и сейчас, он в очередной раз бередил душу трогательной песней про нехватку витаминов. У Ивана Фёдоровича в животе скрутило и он громко одёрнул горлодранца:
- Ты чего размычался, как недоенная корова?! Сало только для праздника!
Он понял, что проговорился. Глава отсека - старейшина Иван Фёдорович Метёлкин, которого все звали не иначе, как Крузенштерн, не на шутку испугался за спрятанный кусок засвеченной свинины, которая, кое на кого, воздействовала, как сильнейшее наркотическое средство. "Отправлять их надо отсюда, пока не поздно!" - подумал старший и погрузился в раздумья, ища удобоваримый предлог для заброски разведгруппы в тыл врага.
На следующее утро он собрал всех в актовом зале. Группа людей с печальными лицами стояла над небольшой горкой колбасных очисток. Картофельные лежали рядом и ждали, когда их поместят в кастрюлю. Вода в ней ещё не закипела и посиневшая кожура корнеплодов, выращенных в оранжереях "Лаборатории синтеза растений", отсвечивала синевой, в ожидании своей очереди погребения в кастрюле. Кастрюля отсвечивала грязными боками. Лаборатория выращивала растения для того, чтобы они производили кислород, не полагаясь на станцию регенерации воздуха. Кое-что произрастало в пищу. Например, такие культуры, как пшеница и картофель. Помидоры и прочие ягоды считались деликатесом и их наличие тщательно скрывалось. Теперь, после изъятия из оборота определённого количества корнеплодов, кислорода будет меньше. Пищи, кстати, тоже... Крузенштерн с мрачным лицом огласил приговор ближайшей действительности, которая в перспективе не сулила ничего хорошего: