Он рывком отодвинул засов и шагнул на крыльцо. Вой прервался глухим звуком удара железом обо что-то очень твёрдое. Потом кого-то пнули коленом под зад, чей-то прощальный писк растаял в тишине ночи, и наш младший сотрудник с погнутой кочергой мрачно вернулся обратно.
– От же собака горбоносая, ещё и зубы скалил, кобелина немецкая! Ох, чую, плохо мне-е…
– Митенька, – разом засуетилась Яга, – а вот я те стопочку настоечки лечебной налью. Ты пей да на бочок ложись, в единый миг всё отпустит.
Митя аж прослезился, благодарно выпил что ему там набулькали и практически рухнул там, где стоял. Хорошо я подножкой подкорректировал, а то мог бы запросто сломать бабке сундук лбом.
Пока он выводил музыкальное сопение носом, уютно свернувшись на полу, как здоровенный медведь, мы запалили свечку, сели за стол и, образно говоря, приступили к разбору полётов. Хотя чего там разбирать? Мы в полной заднице-с!
– Стыдно-то как, Никитушка-а…
– И не говорите. Выбрались в первый раз за границу, приехали в культурную страну, были приглашены в гости к приличным людям, и первое, что мы сделали, – в хлам напились за столом! Подтвердили самые расхожие мифы о русских, как будто у себя в Лукошкине мы квасим не переставая…
– И ещё ж милиция-а! Не абы кто, а слуги закону и правопорядку, мать их прокурорскую!
– Мать моя прокуратура, – чуть подправил я. – Но, по сути, всё верно. Вопрос в другом: мне смутно помнится, что мы вроде бы о чём-то там договаривались. Нас опять наняли?
– Не знаю, соколик, – изогнув бровь, нахмурилась Яга. – Но ить ты прав, об чём-то таком серьёзном разговор был. Зазря, что ль, мы дьяка Фильку тевтонцам в заложники оставили.
– Это, кстати, был красивый ход.
– Энто да! Но что мы бургомистру ихнему наобещали, вот не упомню.
Митя, не прекращая храпеть, сунул руку за пазуху, вытащил смятый лист бумаги и поднял над головой. Я деликатно вытащил у него документ с гербовой печатью и расправил бумагу на столе.
Увы, что бы там ни было написано классическим готическим шрифтом, весь текст всё равно был на немецком. Единственное, что мы с Ягой разобрали, было «prinz Johan». И то только потому, что его имя было выделено красными чернилами.
Короче, если включить голову, то выходило, что мы поставили свои подписи (хвала Богу, не кровью!) под обещанием что-то там сделать с беглым принцем. Какие были варианты? Найти, вернуть, арестовать, оправдать, доставить кости, сгинуть вместе с ним? Слово «Schwarzwald» тоже встречалось несколько раз, а Шварцвальд – это Чёрный лес, я точно помню, у нас в Москве такое пирожное подавали, очень вкусное, кстати.