— Красиво, правда? — спросила Фуския, стараясь говорить потише.
— Великолепно, — заверил Малко.
Четверть часа назад они вышли из «Джаббы», никого не заметив, кроме спящего ночного сторожа.
Малко попросил Фускию отвезти его в верхнюю часть города, на виа Ихран. Им не встретилось ни одной машины. По знаку Малко Фуския остановила «фиат».
С того места, где они находились, виден был весь Могадишо с темной полосой моря внизу. Город был выстроен на пологом склоне, спускавшемся к Индийскому океану. Внизу раскинулся старый город с живописными улочками, портом, оштукатуренными домами. Фуския обернулась к Малко.
— Что вы будете делать? — спросила она.
— Это моя проблема, — сказал Малко. — Как вы думаете, вам прикажут продолжать видеться со мной?
— Но я в любом случае хотела бы еще увидеться с вами, — двусмысленно улыбнулась Фуския. — Вы можете прийти завтра в мой ресторан «Кроче дель Суль». Прошу прощения за сегодняшний вечер, клянусь, я не виновата.
— Ладно уж, — сказал Малко. — Следите только за тем, чтобы не сказать лишнего.
Его рука пробежала по голубой ткани вдоль твердых, как черное дерево, ляжек, затем поднялась вверх, повторив линию груди. Фуския резко вздрогнула, и ее губы потянулись к губам Малко. Твердый горячий язык с силой уперся в его зубы.
От долгого, затяжного поцелуя они едва не задохнулись.
— До завтра, — наконец сказал Малко. Он выпрыгнул из машины, захлопнул дверцу и не спеша направился прочь. Он был почти уверен, что за ними никто не следил. Малко остановился у стены, подождав, пока «фиат» тронулся и покатился по длинному проспекту, спускающемуся к морю. Любопытная женщина, эта Фуския. Будущее покажет, насколько прочно он ее перевербовал.