Рисса (Потиевский) - страница 8

Уг дремал, настороженно выставив свои чуткие широкие уши, и ему, только что побывавшему на грани жизни и смерти, виделась в полусне роковая лощина, куда загнали его враги. Он боялся и ненавидел волков. Но на сей раз его спасла ненависть. Она породила в нем смелость и неистовство, перед которыми хищники отступили. Больше всего Уг опасался старого вожака. Осторожного, сильного, умудренного огромным опытом, а потому неимоверно хитрого. Это он придумал такую коварную ловушку в овраге! И сейчас Угу нет-нет да и чудилась оскаленная пасть Воя с длинными желтыми клыками, и запах вожака — острый, удушливый, пугающий — снова вползал в его ноздри. И тогда бык стряхивал дрему, резко поднимал голову, вслушиваясь в тихую лесную ночь. Он знал, что волки не могли так долго его преследовать, да и след он запутал, но эти видения одолевали его утомленный мозг. Зыбкая, как через пелену тумана, близкая и непомерно огромная пасть старого волка постоянно являлась во сне и очень беспокоила быка, не давая полностью отдыхать.

В это самое время в избушке на лесной базе чернобородый зоолог, сидя за столом, что-то писал при свете керосиновой лампы. Его помощник сидел, вытянув ноги, у печки и задумчиво смотрел на красные угли, по которым метались легкие синие язычки пламени.

— Дел нынче много. Прежде чем займемся учетом и наблюдением, надо избу чинить. Да и плотину на озере поправить не грех.

— Это верно, — рассеянно согласился бородатый.

— Кстати, к нам гость приходил.

— Это кто?

— Да лось — здоровенный бык! Во дворе его следы.

— Угу. — Зоолог продолжал писать. Лосиные следы на лесной базе не в диковину.

— Он ночевал у нас.

— Как? — удивленно спросил ученый. Он бросил ручку и, резко повернувшись к помощнику, уже внимательно посмотрел на него.

— Да нет, — засмеялся тот, — не в избе, а в сарае. Я видел два следа. Один вечерний, второй — утренний. Вчера он пришел прямо к сараю, вошел внутрь, даже доску одну в полу проломил — здоров, чертяка, — а утром ушел. Видно, услышал — мы едем. Сенцом нашим подкормился — там оставалось чуть.

— Ну и на здоровье. Что ж ты сразу, днем еще не сказал?

— Да как-то с разгрузкой этой, за делами и забыл. И потом, подумал, может, ты сам видел. Бычина здоровенный — следы большие, глубокие.

— Что-то неладно с ним. Может, болен. Или волки загоняли. Надо сена в сарай подложить. У нас где-то должно еще быть. Подложи. Раз уж приходил кормиться, может, и еще придет.

На рассвете Уг вышел на просеку. Место было знакомое, хоть и удаленное от его родных угодий. Он и прежде бывал здесь и помнил, что неподалеку деревня. А вблизи ее, по краям лесных полян, в начале зимы он находил высокие стога. Сено в них было сухое, пахучее, такое же, как в лесном сарае. Угу очень захотелось найти такой стог. Он обошел несколько пересекающихся просек, осмотрел, обнюхал встреченные на пути поляны. Стогов не было. Только в одном месте в воздухе стоял аромат сухой травы и примятый снег был присыпан сенной трухой. Пахло человеком и домашним животным.