Он тоже замер напротив меня и долго рассматривал, не говоря ни слова, но с выражением восторга в глазах. Я покрутилась, взметнув подолом, словно маленькая девочка, под неодобрительное покачивание головы леди Уиндхем.
— Я даже боюсь до тебя дотронуться, — тихо сказал лорд Бестерн только для моих ушей. — Такая красота не может быть настоящей.
Я опустила голову, пряча улыбку от уха до уха.
— Ты тоже очень красив сегодня, впрочем, как и всегда.
— Знаешь, я в первый раз услышал от тебя комплимент, — шепнул он мне на ухо, опаляя открытую шею горячим дыханием. — И это чертовски приятно.
— Мой лорд, — шутливо ударила я его веером по предплечью. — Как я могу выучить хорошие манеры, если вы чертыхаетесь?
— Моя возлюбленная жена, как я могу устоять перед вами, если вы позволяете мне быть собой?
Леди Уиндхем задумчиво наблюдала за нами со стороны. Кажется, интимная сценка приветствия между супругами привела ее в некое замешательство. Всю жизнь она наставляла юных леди в науке этикета, чтобы найти партию получше. И вот самый завидный бывший холостяк Агнессии заявляет своей жене (а леди Уиндхем отличалась острым слухом и, без сомнений, все слышала), что его привлекает в ней именно самобытность, которую компаньонка старательно пыталась из меня выбить всю прошедшую неделю.
Леди Уиндхем изящно подобрала складки платья, накинула меховое манто и почтительно встала в стороне, ожидая, когда мы будем готовы выйти. Горничная держала мое светло-серое манто из пушистого меха на весу. Лорд Бестерн отобрал его и помог мне облачиться. Есть что-то интимное и домашнее в том, как мужчина заботливо накидывает на плечи теплую одежду.
Мне кажется или я не могу отвести глаз от собственного мужа? И думаю в самых закоулках души о том, как несказанно повезло?
У ворот гостей ждала вереница карет. Как я поняла, кареты были расставлены по важности пассажиров, и нас провели к одной из первых. Мы выехали раньше остальных, следовательно, карета катилась по улицам города, не останавливаясь в пробке, и мы смогли подъехать к самым воротам высоченного собора.
Снежно-белый, с декоративными башенками, ажурными украшениями и бесчисленными мраморными статуями, собор выглядел как трехслойный торт от искусного кондитера. Витражные окна казались цветными карамельками, раскрытые крылья ангелов — венчиками крема. Красный ковер на ступенях, широко раскрытые ворота, у входа — священнослужители в белых с золотым сутанах.
Первыми шли мы под руку с мужем. За нами — Корделия, Пруденс и леди Уиндхем. Молодой мальчик с блондинистыми кудрями, похожий на ангелочка, провел нас до места в первых рядах. Оказавшись, где было указано, я принялась рассматривать прекрасные картины на стенах, высокий арочный потолок, мраморные колонны, увитые белыми розами. В помещении было неожиданно холодно, я укуталась получше в меховую накидку, посмотрела прямо вперед и… наткнулась взглядом прямо на затылок принца Энтони, сидящего в первом ряду.