— Давай сделаем так, — серьезно выслушал муж мое предложение. — Выставим несколько работ Пруденс и спросим, какой портрет покажется Мэй знакомым.
В словах Уильяма был резон. Мы подождали, пока он на скорую руку приведет себя в презентабельный вид, и спустились вместе в мастерскую. Лорд Бестерн вошел первым, а через несколько минут поманил Мэй и меня за собой.
На нас смотрела целая галерея женщин. Я с интересом рассматривала портреты, увлеченная судьбой, увиденной для них Пруденс. Тут были матери с младенцами на руках, строгие эмбии в закрытых платьях, стареющие матроны с излишними украшениями в волосах. Посмотреть было на что, а учитывая, что лорд Бестерн, видимо, был знаком с героинями предсказаний в лицо, Пруденс предоставила брату неплохой материал для лавирования в дворцовой жизни.
Я настолько отвлеклась, что не сразу увидела, как Мэй замерла перед портретом леди Инессы, глядя на него с жутким выражением лица.
— Я все вспомнила, — сказала она тонким голоском. — Как я могла забыть?
Мэй повернулась ко мне и торопливо заговорила:
— Я осталась в тот день в мастерской одна, работала над кружевом. Очень кропотливая работа, со множеством вставок, но срочная. Госпожа Веллсбери обещала дать выходной и надбавку, я надеялась выйти в город… — Мэй накрыла руками заалевшие щеки. — Леди Лайвдейс неожиданно постучалась в дверь и потребовала получить кружево прямо сейчас. Я пыталась объяснить, что не уполномочена рассчитываться в отсутствие госпожи Веллсбери, но леди Лайвдейс настаивала и говорила, что желает посмотреть на работу. Я не посмела отказать: нельзя вызывать недовольство такой важной клиентки. Она осталась довольна работой, долго примеряла, кружилась по комнате. А потом… Я успела обернуться, увидела тяжелый канделябр. Мой глаз! Так больно, так страшно. Я кричала, но никто не пришел. Она оставила меня умирать, а обнаружили меня в другом месте. Не понимаю, за что? Не понимаю…
— Тише, тише…
Я обняла подругу, муж хмуро наблюдал со стороны, я заметила, как его рука сжалась в кулак.
Тело Мэй в моих объятиях закаменело, затем она откинула голову и принялась биться в судорогах.
— Что за черт? — воскликнул муж.
Я скинула халат с плеч, свернула его в рулон и подложила под затылок Мэй, чтобы голова не ударялась о доски пола. Во рту подруги пузырилась слюна, глаз закатился, шрам побледнел, рыжие кудряшки разметались. Муж присел рядом и помог расчистить пол, чтобы Мэй не причинила себе вреда. В мастерскую заглянула сиделка Пруденс, увидела припадок и в испуге прижала ладонь ко рту. Бестерн услал ее за стаканом воды.