— Лиса, ты вроде ничего, не зазнайка и все такое. Я и другим сказала, что с тобой можно иметь дело. А если будешь с Мэй путаться, то никогда не станешь своей…
Я все поняла и поджала губы, раздираемая желаниями надвое. Обрести друзей среди слуг или стать изгоем, чтобы изуродованной девочке было чуть менее одиноко? Рациональное начало призывало послать Мэй подальше и думать только о своих интересах. Совесть настойчиво шептала на ухо о том, что я на себя в зеркало взглянуть не смогу.
Я выдохнула. Своей среди слуг я никогда не буду, да и не хочу. Обстоятельства могут меня согнуть, но не сломать. Помощь слабым — вот что делает из животного человека.
— Бесс, надеюсь, ты все же будешь считать меня «ничего». По крайней мере, ты мне очень нравишься.
— Вот упертая коза!
Бесс подняла нос и демонстративно удалилась.
Я вроде приняла правильное решение, но отчего кошки скребутся на душе?
В прачечной было жарко. За входной дверью в зале вовсю кипела глажка. Между клубами пара сновали нагруженные утюгами дюжие ребята. Они окриками прогоняли с пути служанок, важно семенящих, неся на вытянутых руках выглаженную одежду. Меня встретили как спасительницу. Краснолицая женщина схватила меня за плечи и пророкотала:
— У меня работа стоит. Опять припадок у негодницы?
— Я все сделаю. Не сердитесь на нее, пожалуйста.
Женщина повела меня за собой, бурча под нос о своем золотом терпении и о том, как богиня воздаст за это на том свете.
Мы прошли через двери в другой зал. Тут мужчин не было. Над печками стояли четыре огромных чана с горячей водой, источающей пар. Служанки шестами полоскали белье в воде, стоя с подоткнутыми юбками. Тут было жарко, как в пекле, стало неприятно вдыхать влажный горячий воздух.
Меня завели в дальнюю комнатушку, где было относительно тихо и прохладно. На длинном высоком столе кучей лежали отпоротые с платьев и рубашек кружева. Вдоль стены журчал в полу самый настоящий ручей. Посреди комнаты стоял большой чан с голубоватым раствором, рядом с ним — кастрюля с мыльной пеной. Возле нее расположились чаши поменьше, в каждой — вода другого цвета: красная, синяя, зеленая, желтая.
— Мэй поделилась с тобой секретом обработки кружева? — осведомилась краснолицая женщина.
Я вся похолодела, стараясь внешне выглядеть невозмутимой. Как обращаться с кружевом, Мэй ни словом не обмолвилась, а все мои знания в области стирки ограничивались умением настраивать стиральную машину.
— Она сказала, вы покажете мне, как делать обычную работу, а секретом делиться не разрешила, — вывернулась я.