— Не пойду. Я не могу идти туда.
— Ну же, миленькая, — уговаривала меня Мэй. — Нам совсем немного осталось до дома. Я припрятала для тебя яблоко, если крысы не съели.
При упоминании крыс по телу прокатилась дрожь, и я еще сильнее подалась назад.
— Нет!
Мэй прислонила меня к стене, сама встала напротив, нахмурив лоб.
— Послушай, у нас в комнате в запертом ларце есть запасные свечи. Если ты подождешь меня, я смогу принести.
Я вцепилась в ее рукав, закрыла глаза. Остаться одной — мучение.
— Я отведу тебя на ту сторону дворца, это ближе, чем наша комната, — предложила Мэй, намекая на покои аристократов. — Там намного светлее. Ты подождешь там, и я сразу вернусь, хорошо? — терпеливо объяснила мне Мэй, как капризному ребенку.
У меня остались силы только на то, чтобы покорно кивнуть и прижаться к ней еще крепче. Мэй погладила меня по голове и новела за собой.
Неприметная дверь — и вот мы в проходе между музыкальной комнатой и персиковой гостиной. Даже тут, вдали от главного зала, на стенах ярко горели алхимические канделябры для удобства знати, отсвечивая сотнями бликов на золотой лепнине потолка. Мэй усадила меня на стул у стены и повторила, что скоро будет.
Я устроилась на стуле, притянув колени к груди. Не подобает служанке сидеть с ногами на обивке, но эта поза из детства — сжаться в комочек, как в утробе матери. Напротив меня на стене в роскошной раме висел портрет молодой женщины. Я невольно залюбовалась розовыми щеками и полуулыбкой. Личико круглое, очень милое, а глаза, наоборот, строгие, волевые, как у эмбии Лестер. Женщина держала в руках букет полевых цветов, ее запястье украшал золотой браслет. Хотя нет, не браслет — изящные часы работы мастера-ювелира. Мои были намного проще, хоть и хорошей фирмы. На остальных жителях этого мира я часов не заметила.
В коридоре послышались шаги, и я на всякий случай села ровно, спустила ноги на пол, но повернула стул так, чтобы быть спиной к коридору. Может, пройдут мимо, не заметив? Не хотелось быть потревоженной, я слишком устала, так что прикрыла глаза и спрятала голову в сгибе локтя.
Ритм шагов по паркету показался знакомым. Уверенная походка человека на вершине власти. Даже сердце замерло на мгновение, а в груди заполыхал жар. Я подняла голову…
Слишком поздно. Меня обняли сильные руки, горячие губы прижались к шее. Я потерлась носом о щетинистую щеку и всем телом вобрала теплоту его объятий.
— Я искал тебя в своей комнате. Куда ты пропала, Света?
Энтони поднял голову и заглянул мне в глаза.
— И почему без тебя так пусто?
От Энтони пахло вином. Он все еще был в парадном облачении, весь в красном с золотом. Стройный, представительный, с растрепанными волосами и сильно пьяный.