Он поднялся, подошёл к бульдозеру и заглушил дизель. Тот рыкнул напоследок, кинул в небо сизый клуб и затих. Колян направился к телеге и стал сливать остаток соляры из бочки в бак трактора. Слив почти до конца (не надорваться же, выливая последние литры в дырочку бака), он сбросил бочку вниз, потом залез в телегу и нашёл топор-колун и тяжеленную пудовую кувалду, прихваченную с мехдвора в деревне. Позвал двух парней, вернувшихся с поля, где они закапывали труп:
– Так, архаровцы, смотрите сюда: ставим бочку на попа. Ставьте так – ты бери колун, ставь сюда к краю. Другой берёт кувалду и ррраз! – херачит по колуну так, чтобы он прорубал железо, и так по кругу, пока дно не вывалится. Поняли? Раз поняли – вперёд.
В течение часа был слышен адский грохот. Пацаны менялись и работали по очереди. Больше чем на 5-6 ударов их не хватало – кувалда была ещё та.
«С такой кувалдой пролетариат точно освободился бы из цепей, – засмеялся про себя Колян. – Пусть тренируются, жратву свою отрабатывают…»
Наконец, борьба с бочкой закончилась, и парни торжествующе продемонстрировали вожаку донышко от бочки.
– Теперь так – оставшуюся соляру аккуратно слейте в маленькие ёмкости – бутылки и контейнеры, и перелейте в бак трактора, или, если не влезет, в другие бочки. А бочку засуньте в костёр, пока не обгорит. Ничего с ней делать нельзя, соляра такая едучая, хрен её отмоешь.
Соляру перелили, бочка обгорала на костре, Колян придумал им новое задание:
– Начинаем вычищать ваши авгиевы конюшни. Ночевать-то где-то надо, а у вас там насекомые небось бегают, а то и еще что похуже… А я проверю потом как убрали. Грязь найду – Филя вам доброй феей покажется.
Толпа побежала в коровник, оттуда полетели какие-то тряпки, мусор, огрызки.
«Надо же, как быстро люди в скотов превращаются, – в очередной раз удивился Колян. – Ну вот раньше, до Судного Дня, заставь их в такой грязи валяться – они бы на меня как на идиота посмотрели бы. А сейчас вроде бы, так и надо. Нееет, неандертальцы нам не нужны. Тем более, что их гомо сапиенс сожрал, как выяснили учёные. Они были кривоногие, маленькие, грязненькие и… добрые. Не умели, понимаешь, воевать. А ещё были, видимо, очень вкусные. И Гомо Сапиенс, злой, такой же грязный, но воинственный их сожрал. Я – Гомо Сапиенс Рекс, новое производное от человека разумного, человек разумный злой».
С этими мыслями Колян отправил двух парней и девок-замарашек на берег реки чистить песком до блеска и мыть моющими средствами обожжённую бочку. Наконец и эта задача была выполнена – бочка стояла на постаменте из кирпичей, обложенная весело потрескивающими и стреляющими искрами сырыми дровами, наполненная водой из реки. На другом костре, разведенном рядом, булькал в котле шулюм из нескольких банок тушёнки, картошки, рисовой каши, плавали в нём и лавровые листки. Восхитительный запах… Колянов народ заворожённо смотрел на это пиршество.