Их намного больше, чем мне казалось. Пятнадцать охотников уже лежат без движения в гостиной, а их все так же много, как и в начале.
Я горю, пылаю изнутри, внутренности плавятся от всплеска кена.
Видения приходят внезапно, и меня отбрасывает назад. Дэн успевает перехватить меня правой рукой, левой ставя перед нами защитный пасс. А потом я теряю ощущение действительности.
Лив миниатюрна. Темноволоса. Глаза огромные, раскосые и смотрят испугано. В ее руке — нож, и лезвие угрожающе блестит, а сам клинок в руке маленькой хищной выглядит огромным. Его рукоять сверкает драгоценными камнями и щетинится острыми рунами.
Напротив Лив — охотник. Тот самый — в этом нет сомнений. На лице Первого — глубокий рваный шрам от виска до нижней губы, он делит само лицо пополам, по диагонали. Шрам бороздит правый глаз и нос, отчего переносица кривится, придавая лицу Хаука зловещее выражение.
Хаук ее не видит, смотрит в сторону и скалится, а из его жилы светящимися плетьми вырастают щупальца. И мне бы посмотреть на жертву Первого, которого скрывает тьма, обернуться, но отчего-то страшно и жутко до дрожи в коленях. Я замираю, пялясь на шрам, на кожаную одежду охотника — расстегнутый жилет и свободные штаны, на ботинки его, покрытые пылью. На блестящее оружие в руках Лив, на камни в рукоятке ножа, на лицо Первой. Только бы не перевести взгляд на того, кто сейчас погибнет, только бы не узнать, только бы…
— Полина!
Резкая пощечина возвращает в реальность. Я на диване, надо мной — Дэн, Филипп у меня в ногах — трясущийся и злой. Рядом Майя и Мирослав.
— Жива?
Я киваю и пытаюсь встать. Голова гудит, перед глазами плывет, и я не сразу понимаю, что в гостиной почти не осталось охотников. На полу больше трупов, но не все, а это значит…
— Они прорвались, — подтверждает мои догадки Дэн.
— Наверху, — выдыхает Мирослав и бьет чистым кеном куда-то вправо.
— Я пойду, — бормочу и наконец встаю. Пошатываясь иду к лестнице — путь чист, охотники наверху и наверняка успели добраться до кого-то из защитниц.
Уже у лестницы оборачиваюсь и выдаю глупое:
— Справитесь без меня?
Дэн переводит взгляд на Мирослава, а тот, не раздумывая, кивает.
— Иди. — И бросает уже Филиппу: — Начинай, жрец!
Майя собрала почти все или все. Во всяком случае, больше медлить нельзя. Филипп встает. Его звездный час наступил. Что ж, не подведи, жрец!
Пока я понималась, думала о том, что ненависть Эрика к охотникам не так уж необоснована. Вот они — те, на кого снизошла благодать. Пришли убивать моих близких.
Коридор казался длинным, намного длиннее, чем обычно. Защитницы выдохлись — каждая на своем участке, и пару раз охотники почти прорвали кордон в их убежища. Я убила их сразу, с первого удара. Странно, но истощения не чувствовала, наоборот, с каждым новым трупом кен во мне будто пополнялся, отчего кружилась голова и ныл живот. Последствия видения отдавались пульсирующей болью в правом виске, поэтому глаз пришлось прикрыть и продвигалась я почти на ощупь.