Хейз предложила чай или кофе и поднялась из-за стола. Легкое движение воздуха донесло до него тот самый тонкий, сладкий аромат, дурманом наполнивший голову.
Кейран ухватился за ее предложение осмотреть квартиру как за спасительную соломинку. Поднимаясь, едва не опрокинул стул, и сбежал из кухни, как с тонущей лодки.
Только тонула не какая-то там лодка, а он сам. Тонул в шквале чувств и ощущений, которые накатывали на него, когда Хейз была рядом. Или, когда думал о ней.
Двигаясь по квартире, с трудом представлял, как будет находиться в этих стенах, зная, что каждый сантиметр пространства пронизан присутствием Хейз.
Но если это все, что он может себе позволить, то лучше так, чем совсем ничего.
Кейран остановился у большого окна в гостиной и смотрел на тихую улочку, на которую опускались прозрачные, серебристые сумерки. Пространство перед парадным небольшое, выложенный брусчаткой тротуар неширокий. За ним проходила дорога, по которой очень редко проезжали машины, так как дальше улица оканчивалась тупиком. За дорогой начинался сквер, за ним — центральная площадь, и открывался вид на гавань, в темнеющем небе над которой носились чайки.
Кейран скорее почувствовал, чем услышал, как Хейз зашла в комнату и остановилась, не приближаясь к нему.
Очнувшись от своих размышлений, молодой человек ощутил запах кофе, наполнивший квартиру.
Повернулся, и какое-то время они смотрели друг на друга, позволяя взглядам замкнуться в цепь, по которой передавались неведомые сигналы, говорившие больше, чем слова.
— Мне нравится здесь, — сказал Кейран. — Это очень хорошее место. Честно говоря, не понимаю, почему вы решили продать квартиру.
Хейз глубоко вдохнула, словно собираясь нырнуть на большую глубину, и ответила:
— Уж поверьте, мне и самой никак не осознать свое решение до конца.
Ответ прозвучал странно.
— Шаг непростой, но я должна его сделать, — добавила она. — Так уж сложились обстоятельства.
Кейран смотрел, как она медленно шагнула вперед, подходя к большому старинному шкафу из потемневшего дерева. Прислонилась к нему спиной, скрестила руки на груди. Ворот блузки чуть сдвинулся, открывая изгиб нежной шеи, переходящий в плечо и довольно толстый темный шнурок, наверное, с каким-то украшением, спрятанным под одеждой.
— Обстоятельства могут измениться. Не будете потом жалеть? — спросил Кейран.
Она медленно покачала головой.
— Ну, что ж, хорошо, если так, — заключил он. — Я помогу вам переехать. Найму машину, грузчиков. Только скажите, когда будете готовы.
— Спасибо, конечно. Но это ни к чему, сама справлюсь, — отозвалась Хейз.