…Ручей с берегами, поросшими травой. Каменистое дно и солнечные блики на поверхности. Дуновение ветра, как дыхание, доносящее свежий и теплый, земной аромат цветения и жизни… Место и время, где все начинается…
Кейран нашел ее губы, накрыл их ртом, скользнул языком по мягкой гладкости.
Она была совершенно такая, какая, какой он ее и запомнил. Сладкая, нежная, как глоток свежего лесного меда…
— Mil Foraoise ar mo bheol…** — прошептал он.
Слова прозвучали знакомо и в то же время непонятно. Хейз едва уловила смысл фразы, сказанной на родном языке. Слова показались искаженными, словно Кейран произносил их правильно и неправильно одновременно.
Они целовались, не отрываясь друг от друга, не разъединяя рук. Наслаждение поцелуями, ощущением близости тел стало их знакомством, их настоящим первым свиданием. Между ними никогда не было и не будет жеманства и провокационного флирта, когда играешь просто потому, что еще не знаешь, куда все это может завести. Эти оба прекрасно знали, где хотели бы оказаться вместе.
Жадные касания губ словно учили дышать и поить дыханием друг друга.
Страсть, как исходная точка. Влечение, как долгий путь навстречу друг другу. Не похоть, не животный инстинкт, которому слепо подчиняются и стремительно удовлетворяют.
Тепло кожи, стук сердец, затопившее изнутри и согревшее снаружи чистое наслаждение. И нет нужды торопиться, идти на поводу у инстинктов. Существует только потребность продлить этот момент, это вхождение в мир, где они могут быть вдвоем. Впитать эти ощущения, чтобы помнить их всегда и везде. Помнить, как все начиналось. Выстелить бесконечный путь не нетерпеливой страстью, а негаснущим желанием доставлять удовольствие, дарить тепло, радость, наслаждение каждым касанием, каждым поцелуем.
— Ты очень, очень нужна мне, Хейз, — проговорил Кейран, лаская девушку жадными прикосновениями рук и губ. — Но я в узел завяжусь, а найду силы, и не буду торопиться. Я просто хочу касаться тебя. Мне надо поверить, что это происходит на самом деле…
— Это на самом деле, — отозвалась она. — Думаешь, ЭТО твое воображение?
Она поцеловала его в губы, провела руками по спине, ощущая плотные мускулы под ладонями. Он сглотнул, когда ее губы снова прижались к его шее, а язычок оставил на коже влажный след…
— Все еще не веришь? — прошептала она.
— Верю. Верю, но боюсь что-то нарушить. Боюсь тебя отпустить.
— Так не отпускай…
Он тихо зарычал, услышав ее слова. Нависая над ней, стал медленно, но настойчиво увлекать к дивану, не выпуская Хейз из рук, продолжая целовать ее в этом слепом движении.