Мне, в самом деле, нужна кровать. И не какая-то самосборная топчаноподобная лежанка. Это должно быть что-то… особенное. Ну, во всяком случае, не безликая штамповка.
Я просматривала одну ссылку, предложенную поисковиком, за другой, пока не наткнулась на веб-страницу местной мастерской, занимавшуюся изготовлением предметов мебели по индивидуальным заказам. Поразмыслив, остановилась на идее кованой кровати с дизайном, который перекликался бы с некоторыми элементами уже имеющимися в этом доме.
Схватив свой айфон, я выскочила из дома, пробралась к окнам и сфотографировала ставни с узорчатыми коваными навесами. И сами навесы, крупнее.
Зайдя на страничку мебельной мастерской, оставила заказ и отослала фото, попросив использовать мотив орнамента в дизайне кровати. Прикинув свои финансовые возможности, заказала еще сундук в изножье кровати, настенные светильники, консольный столик в прихожую и большое зеркало к нему в ажурной кованой раме.
Чудить, так чудить. Я готова поддержать заданную «игру», понимая, что в нее играет не только мое воображение, но и что-то вполне реальное и очень значительное.
Глава 20
Глава 20
День сиял, по-летнему теплый и солнечный.
Кейран все успел: собрался, ничего не забыв, заехал в банк и оставил в депозитной ячейке карты памяти от фотокамеры с отснятым материалом, без проблем домчался до аэропорта и вовремя попал на посадку. И самолет тоже взлетел в срок.
На самом деле из всего достоверной была только погода.
Собираясь, он забыл захватить пижамные штаны и футляр для очков. В банке неожиданно случился технический перерыв и пришлось ждать. До аэропорта несся, превышая скорость, приткнул машину на стоянку на первое же свободное место и едва успел на посадку. А самолет задержался с вылетом на двадцать минут.
Но ничего этого Кейран просто не заметил.
Не мог и не хотел выбросить Хейз из головы и каждый раз, когда вспоминал прошедшую ночь, словно проваливался в другое измерение, где парил на крыльях безумной эйфории. Купался в этих ощущения и в то же время абсолютно потерялся в противоречиях.
Он находился рядом с женщиной, о которой думал постоянно, которую видел в эротических снах, и от образа которой, накрепко застрявшем в сознании, склонен пускать в ход руку чаще, чем когда был подростком и его будоражили сумбурные сексуальные фантазии.
В настоящей реальности он обнимал и целовал Хейз, находился так близко, что до сих пор ощущал ее аромат, тепло кожи и помнил каждый изгиб тела
Он мог бы забраться под её футболку и сжать в дрожавших от нетерпения и острого желания ладонях упругие, теплые груди. Мог бы гладить, сжимать, целовать, дотрагиваться и скользить языком, наблюдая, как быстро отзовутся нежные вершинки, став твердыми и еще более чувствительными. Мог ощущать, как растает на языке сладкий вкус нежной кожи, услышать, как Хейз отзовется, издав тихий вздох и выгнувшись навстречу…