Старательно делая вид, что мне ни до кого и ни до чего нет дела, я тайком посмотрела на моего друга. Он наблюдал за Уной, сдвинув брови, без тени привычной улыбки, обычно прячущейся в уголках его губ.
Тут девушка подняла глаза и, наконец, заметила Брайана. Она, кажется, даже дышать перестала, застыв с поднятыми к голове руками. Лицо ее залил румянец, сравнимый своими красками с ярким рассветом. Глаза расширились, а взгляд остановился на Брайане, не в силах оторваться от него.
— Привет, Уна, — сказал молодой человек, мягко улыбнувшись.
Она, как по команде «отомри» зашевелилась, и вместе с вновь заработавшим дыханием с ее губ сорвалось едва слышное:
— Привет…
— Уна, проходи, садись, обед готов, — вмешалась я, стараясь говорить, как можно более обыденным тоном.
— Я… мне надо руки помыть, — и Уна быстро прошла к двери кухни, опустив голову и ни на кого не глядя.
— Я эту барышню уже сам боюсь, до того неловко, — тихо проговорил Брайан, качая головой. — Чувствую себя Большим и Страшным Серым Волком.
Я сунула в рот дольку огурца и, жуя, небрежно заметила:
— Да уж. Есть в тебе что-то такое, наверное. На Кейрана она попроще реагировала.
Брайан вскинул на меня слегка озадаченный взгляд.
— И что бы это значило? — поинтересовался он.
— Абсолютно ничего, — изображая равнодушие, я небрежно пожала плечами. — Ты бы тоже ручки-то помыл, перед тем, как кушать.
…Мы втроем сидели за столом, как мирная маленькая семейка.
В самом деле, жизнь моя изменилась. Новый дом, новый образ жизни, новые знакомые и новые обстоятельства. Неизменным пока оставался только Брайан, и сейчас мне уже думалось, что он и останется единственной реальной константой, которая будет связывать мое прошлое, настоящее и будущее.
Пирог Уны оказался бесподобным, очень нежным, с насыщенным вкусом и ароматом. Брайан заглотил свою порцию, как удав, чем вызвал на лице Уны прилив нежного румянца, на этот раз, обозначавшего, кажется, удовольствие, а не смущение.
— Девочки, как же вкусно, — простонал он, откидываясь на спинку стула. — Я тут с вами раздамся вширь, а в спортзал мне сейчас ходить некогда. Но отказаться просто невозможно.
Он посмотрел на Уну.
— Признавайся, этот кулинарный шедевр твоих рук дело? — спросил он, мягко улыбаясь.
Девушка поерзала на стуле, ковыряясь вилкой в своей почти нетронутой порции.
— Моих, — тихо ответила она. — Мама научила. Но этот пирог пока все, что я могу нормально приготовить.
— Ничего, дело наживное, — заметил Брайан, — главное, талант к стряпне явно в наличие имеется.
Я прихлебывала чай и наблюдала за тем, как между моим другом и Уной завязался неспешный и ненавязчивый разговор. С долей удивления отметила, что юная садовница уже не так интенсивно меняла цвет лица, отвечая на вопросы Брайана. И тут мне в голову пришла идея.