— Позвольте вас проводить, — сказала я и направилась к входной двери. Гостям ничего не оставалось, как двинуться за мной. — Спасибо и всего доброго, — добавила я, открывая дверь.
Проходя мимо, Уолш как-то странно склонил голову в мою сторону, то ли кивая на прощанье, то ли поглядывая, как бы не задеть меня ненароком, словно я чумная.
Оставшись одна, я поднесла к глазам карточку, которую дал Кейран — дорогая матовая плотная бумага, изысканный, лаконичный шрифт и такая же лаконичная информация — «Кейран К. Уолш, фотограф», какой-то логотип и два номера телефона.
Фотограф. Плохо представляю тонкости этой профессии, но уважаю за наличие в ней творческой составляющей. Судя по одежде Уолша и его манере держаться, на своем поприще он преуспел, надо будет расспросить Патрицию или покопаться в Интернете, что он за фрукт такой, и какие у него имеются заслуги.
Через четверть часа я почти забыла о своих гостях и стала собираться на пикник с Брайаном. Из чемодана извлекла куртку, свитер с высоким воротом и плотную футболку с длинным рукавом — нельзя недооценивать силу ветров, обдувающих наше побережье в это время года. Как, впрочем, и в любое другое.
Собрала сумку, подумав немного, уложила во внутренний карманчик ключи от коттеджа Уолша и бумажку с адресом, а также его визитную карточку. В ванной протерла мутноватое зеркало и внимательно разглядела свое отражение.
Волосы и правда сильно отрасли, длиной достигали копчика, но избавляться от них я пока не собиралась, лишь время от времени понемногу подрезала самые кончики. Я решила не стричься, когда узнала о своей беременности. Сначала это было просто следование примете, затем стало своеобразным обетом, который я дала, когда все наши с мужем беды зашли слишком далеко. Решила, что обрежу волосы, когда все наладится. Мой муж, с которым мы, даже разведясь, еще долго делили одну крышу над головой, наблюдал, как я обрастаю копной и ничего не говорил. Не знаю, все равно ему было или он правильно понял мое намерение.
Из отражения в зеркале на меня смотрела барышня с очень длинными темными волосами и хмурым сомнением в зелено-карих глазах.
Всего немного чересчур — и длины волос и сомнений. Первое можно исправить хоть сейчас, а вот со вторым так просто не разберешься.
Я смотрела на свое отражение и пыталась собраться с мыслями, положить на лопатки неуверенность в собственных действиях хотя бы в этом раунде. Сейчас вдруг поняла, что именно делаю — я же разрушаю все связи со своим прошлым, даже с тем, в котором чувствовала себя совершенно счастливой, защищенной, не обремененной никакими заботами. Но я вовсе не этого хочу!