Во время ночных смен, когда постояльцы укладывались спать, она мечтала о будущем. И мечты эти неизменно были связаны с Ульяной. Катя хотела непременно дать дочери хорошее образование и какое-нибудь, пусть скромное, жилье. Чтобы у нее был хороший старт в этой жизни.
Тот вечер начинался совсем обычно. До того, как в холле отеля все стихнет, оставалась примерно пара часов, и Катя уже предвкушала свое любимое «время надежд и грез», как она его называла.
Тут она увидела красивого мужчину, который стоял к ней вполоборота. Это было как гром среди ясного неба. Ей нельзя было первой заговаривать с гостями, и чтобы привлечь к себе его внимание, Кате пришлось столкнуть со стойки книги регистрации. Они посыпались на пол с грохотом, и все, кто был в холле, обернулись на шум. Красавчик моментально бросился помогать. Впрочем, Катя знала, что он именно так и поступит.
Они едва не столкнулись лбами над книгами.
– Катююююха! – Миша застыл на месте от изумления. – Ты как здесь оказалась?
Она сделала едва заметный знак, чтобы он помалкивал, и чуть слышно прошептала:
– Долгая история. В шесть утра я заканчиваю. Сможешь подойти к черному входу?
– Заметано.
В тот день они долго гуляли по городу, а вечером снова встретились в ресторане и проговорили до утра. Он рассказывал ей, как впервые оказался за границей, как жил в Париже на съемной квартире с другими манекенщиками, о том, как просиживал долгие часы в очередях во время кастингов. Не забыл упомянуть, что на одной из авеню до сих пор висит реклама с Катиным портретом. Все это казалось таким знакомым, таким родным и… забытым. Они будто существовали в разных мирах. Миша – в мире гламура и высокой моды, Катя – в мире скромных отельных служащих. Но общее детство роднило их и делало любые различия незначительными. «Наше общее детство прошло на одних букварях. От того никому ничего объяснять и не надо», – пел Андрей Макаревич в одной из своих баллад. Это было про них.
Катя честно рассказала Мише все о Марко и о том, как больно было расставаться с Ульяной. Старый друг тут же предложил помочь деньгами, но Катя отказалась наотрез. Ночь кончилась до обидного скоро. Утром Миша уезжал в Париж.
– Главное, что мы теперь нашли друг друга. Теперь часто будем видеться, Катюха. Ты теперь не одна. И я не один. Так что не вешай нос! Бывали времена похуже!
Катя скучала по нему. Она знала, что теперь они будут видеться. Здесь, в Италии, он казался ей единственной ниточкой, связывающей ее с той, прежней, жизнью.
Миша вернулся только через месяц – на очередной показ.