Катя снова обрела лучшего друга. Человека, которому доверяла все свои секреты с тех пор, как научилась говорить.
Его модельная карьера складывалась довольно успешно, хотя и не так головокружительно, как предсказывала Анна.
Заработанные деньги Миша, как и Катя, тщательно экономил. Он планировал открыть свой бизнес сразу, как только закончит ходить по подиуму.
По иронии судьбы, Миша почти повторил Катин путь в модельном бизнесе. Теперь ему предлагали контракт с тем самым агентством в Нью-Йорке, до которого Катя тогда так и не доехала, согласившись стать женой Черепова.
– Даже не думай! Это невероятно круто! Потом где захочешь работать сможешь. К тому же такие деньги на дороге не валяются! – убеждала она друга.
– Если честно, не охота уезжать из Парижа… Я как-то к нему привык, завел знакомых. И главное, ты тут гораздо ближе.
– Я никуда от тебя не денусь. А такой шанс раз в жизни бывает. Я от своего отказалась. А ты… не смей отказываться, слышишь?
Он уехал в Нью-Йорк, а в следующий раз вернулся только через полгода.
И снова расставания будто и не было. Свободные вечера они проводили в маленьких ресторанчиках за бокалами вина и душевными разговорами.
В тот день они танцевали. И Миша вдруг поцеловал ее. А потом еще раз.
– Я люблю тебя с детства, Катя… С тех пор, как я тебя помню… Всю свою жизнь.
Конечно, она об этом знала. Знала всегда. Он любил ее, она – Черепова. Андрей погиб, и в тот самый день окаменело Катино сердце, но так невыносимо быть одной. И так хочется ощутить, пусть ненадолго, дыхание другого человека. Его тепло и поддержку.
Она обожглась уже однажды, став любовницей Марко. Но Миша… Он совсем другое дело. Он будто часть самой Кати… С Марко она сошлась от отчаяния и безысходности, а Мишу и вправду любит. Пускай совсем иначе, чем Андрея, но любит ведь.
Выходит – то, что происходит между ними, правильно? А может, это хмельное итальянское вино кружило им обоим головы?
Все эти годы Миша любил Катю и ничего не требовал взамен. Лучший друг ни разу не нарушил установленных ею границ. Но теперь на мерцающем танцполе он целовал ее, и его руки осторожно скользили по телу, и самое время было что-то ему возразить… Вот только она никак не могла придумать, что именно. Ведь она была одна, как ни крути. Одна давно и безнадежно.
– Не говори ничего, – тихо сказал Миша. – пожалуйста…
В его голосе было столько мольбы, что Катя кивнула и позволила ему и дальше целовать себя.
Посетители кафе оглядывались на них, и Миша, наконец, это заметил.
– К тебе или ко мне? – просто спросил он.
– Наверное, ко мне…