Невеста наотрез отказалась ночевать накануне свадьбы в отеле. Она родилась здесь, в этом бараке, и вовсе его не стыдилась. Да, Катя выросла среди этих людей, значит, отсюда и забирать ее жениху. Черепов не возражал. Он вообще как-то размяк и почти во всем соглашался со своей любимой женщиной.
Соседи высыпали на улицу. Здесь для них были накрыты столы с угощением, а официанты во фраках наливали всем желающим вина, шампанского или водки. Черепов строго велел им обслуживать соседей невесты как самых дорогих гостей ресторана.
Жители барака были в восторге. Для них Катя была Золушкой, вдруг ставшей принцессой. Ее история давала надежду, заставляла поверить в то, что когда-нибудь и они смогут отсюда выбраться – вдруг, в один прекрасный день, переселиться на итальянскую виллу. Глядя на прекрасную невесту, каждый думал, что, быть может, и ему в жизни выпадет счастливый шанс.
Во двор въехал шестисотый «Мерседес» Черепова, который накануне Катины сестры украсили цветами и лентами.
Но прежде чем распахнулась дверь, перед Катей возникла Лиза. Она была очень бледная, с растрепанными волосами и как будто даже пьяная.
– Что… Что с тобой?
– Что со мной? Ты спрашиваешь, что со мной? Ты, тварь, украла мою свадьбу и моего жениха. Мало тебе титула. Тебя ж в Нью-Йорк приглашали! Что ж ты не поехала? Что ж ты все на чужое-то заришься?
– Ты ведь знаешь, что это не так, – Катя сделала попытку обнять подругу, но та с силой оттолкнула ее.
– Иди к черту!
– Девочки, не ссорьтесь, не время сейчас, – подошла Любовь Сергеевна.
– Идите вы все к черту! Будьте вы все прокляты!
Ненависть, исходящая от Лизы, была настолько ощутимой, что на глазах у Кати выступили слезы.
– Господи… за что? Что я тебе сделала? Я не виновата, что…
Лиза подскочила к невесте вплотную. Соседи наконец опомнились и кинулись оттаскивать обезумевшую девушку. Лиза отчаянно вырывалась и кричала на весь двор:
– Ты виновата! Ты ответишь! Вот увидишь! Ты ответишь за все!
Через секунду подскочили охранники Черепова и увели ее. Андрей Павлович прижал к груди рыдающую Катю.
– Не плачь. Подумай о малыше. Не позволяй этой стерве заставить страдать нашего ребенка.
– Куда ее увели? Ей не сделают ничего плохого? Она же все-таки моя подруга! Просто она привыкла быть лучшей, первой…
Череп поморщился.
– Не дай бог никому таких друзей. Ничего твоей Лизе не сделают. Если умоется, придет в себя и не станет больше на людей кидаться, может даже на нашей свадьбе поприсутствовать, я не против. Я сейчас так счастлив, что готов простить все и всем.
– Я люблю тебя, – она прижалась к нему щекой и, кажется, почти успокоилась.