дизайну. Ясно, я еще молода, и передо мной большой выбор, но я знала, что хочу работать
в « Avery Inc». Да и кто же упустит такой шанс – поработать в одном из лучших
маркетинговых агентств Дублина? И не имеет значение, что я владею долей в компании.
За этот год, в качестве маркетингового помощника, я добилась немалых успехов.
Отец и дядя, действительно гордится мной. Я единственная, кто может когда-нибудь
возглавить компанию. У дяди и тети, к сожалению, нет детей. Без ложной скромности, я
скажу, что и сама довольна, как хорошо веду дела. А как иначе? Я дочь своего отца, и это
никто не может отрицать. Только посмотрев на нас ясно наше родство. Те же зеленые
глаза, полные губы, и цвет волос одинаковый – то ли светло-коричневый, то ли темно-
русый. Его правда, уже с проседью, что делает его ( по его мнению), только еще
интереснее.
– Чарли, ты идешь? – Сэм открыл дверь кабинета.
– Уже так поздно? – я протираю виски.
– Да, милая, пойдем, Джен ждет.
Сэм, является противоположностью моего отца. Блондин, не такой крупный, и с
серо-голубыми глазами. Только телосложением и похожи: широкие плечи и довольно
внушительный вид.
Я пакую ноутбук в портфель, беру куртку из шкафа и выхожу в коридор.
На самом деле мы последние, все остальные уже ушли.
Сэм помогает одеть громоздкую зимнюю куртку.
– Я поеду за тобой, – говорю ему, когда мы спустились в подземный гараж и шли к
своим машинам.
– Ты можешь поехать со мной. Тогда ты сможешь выпить бокал вина с нами, и
завтра утром я тебя подвезу.
Я закрываю мою машину с пульта и иду к нему.
– Уговорил, – я улыбаюсь и сажусь на место пассажира.
Мы все трое, водим BMW X7 с логотипом компании на двери и на заднем стекле.
Наш логотип серебристо-серого цвета, и на темно-синем автомобиле смотрится хорошо. С
гордостью могу сказать: я его сама разработала.
– Что приготовила Джен? – спрашиваю Сэма, который включает радио.
– Она хотела приготовить курочку и брокколи, твою любимую еду, но тс-с, я
ничего не говорил, - он возвращается к выбору радиостанций.
– Ну же, Сэм, от твоей музыки я засыпаю, – бурчу я.
– И? Мне уже не двадцать лет, как тебе. От твоей музыки у меня уши глохнут, –
смеется он, и аккуратно ведет автомобиль сквозь поток городского транспорта.
– Мне уже не двадцать, – обиженно бормочу я, и не могу скрыть ухмылку.
– Ах, прости, моей малышке уже двадцать два.
Мне исполнилось двадцать два года, две недели назад и я горжусь своим