* * *
За осмотром ворот меня и нашел рязанец, сразу выложивший свежие новости. Татарское оружие, наконец, подлатали и поделили, но всем желающим его, конечно, не хватило. Придется многим потенциальным воям обходиться одними оскепами[24], или ждать, пока не погибнет обладатель настоящего оружия.
Тут же недалеко Фрол показал наших татар, доставшихся при дележке добычи. Иноземные рабы, собственно говоря, были нам не очень нужны, но Проня все-таки настоял, чтобы мы забрали себе хотя бы два десятка. Впрочем, тогда мне тут же пришло в голову, как можно использовать пленных, и я приказал послать их искать селитру в отхожих местах и навозных кучах. Жаль только, что результаты подневольного монгольского труда оказались напрасными. Ну, собрали они ведро селитры. Но когда посланец привез мне это сокровище в Городец и продемонстрировал, то оказалось, что нужное вещество так перемешено с гм… загрязнениями, свойственными источнику, что у меня просто опустились руки. Как и какими химикатами очищать селитру от примесей, никто в целом мире подсказать пока не может. Вернее, китайцы знают, но от этого час от часу не легче. Хорошо еще, что о неудаче моего эксперимента никто не догадывался. Для чего нужны белые кристаллы я, понятно, никому не рассказывал, и все решили, что это просто такое изощренное издевательство над ворогом с целью сломить волю — гуманное, но действенное. Но ничего, черт с ним с навозом, зато другие начинания, предложенные мной, вроде бы удались.
В настоящий момент монгольские, а вернее, разноплеменные рабы занимались куда менее отвратительной работой, таская землю и бревна. Один, правда, не таскал, а держал плетку, надзирая над своими товарищами по несчастью. Судя по кольцу в ухе, этот тип, вероятно, половец. Наверно, его поставили надсмотрщиком не только за моральные качества, но и за знание русского языка.
Пересчитав двуногое имущество князя, я обнаружил только семнадцать человек, о чем тут же вопросил Капецу:
— Почему троих не хватает?
— Работать не хотели, — пожал плечами боярин, — что же нам кормить их, что ли?
Плещей согласно закивал, мол, нечего дармоедов держать, а убить нехристей — дело богоугодное.
Тут, следует признать, я сам виноват. Не сообразил, что степным воинам стыдно возиться с выгребной ямой. Однако мне хотелось кое-что уточнить:
— То, что лазить по навозным ямам желающих нет, это понятно. Но как вы остальных смогли уговорить, почему они не предпочли быть зарубленными? Ведь гибель от меча для батыров предпочтительней позора.
— Это верно, — согласился Фрол. — Нет для воина почетнее смерти, чем погибнуть от железа. Ну, так мы никого не рубили, а просто самых упертых там же, где работали, и притопили.