— Как интересно. И что же он делает?
— Служит в королевском дворце. Джон вернулся в Лондон прошлым летом, получив степень. — Она замолчала. Елизавета всегда все про всех знала. — Он говорит, это место нашел ему отец. — Ни она, ни я и словом не обмолвились, как часто отец не сообщает нам о важных делах, и эта недосказанность сблизила нас. Некоторые мысли лучше не произносить вслух. После переезда в Челси такие красноречивые паузы стали в нашем доме обычным делом. — Джон присутствовал на обеде, куда отец велел нам пойти месяц назад, сразу после свадьбы. Ну, отчасти для того, чтобы Уильям и Джайлз получили места в следующем парламенте. — Я попыталась, не вполне успешно, подавить в себе зависть, вызванную беглым упоминанием ее семейных планов. — Мы находились в покоях герцога, когда перед самым обедом отца внезапно вызвали, он должен был прочитать что-то королю. — Она опять замолчала, посмотрев на свое золотое кольцо. — И вдруг появился Джон Клемент. Я чуть не умерла… — Она снова замолчала и глянула в окно. Нас заливал солнечный свет. — Обычно в это время года не так тепло, правда? — спросила она, хотя в комнате, еще почти голой, потому что мы не успели повесить ни портьеры, ни картины (отсюда и идея заказать портрет Гольбейну), сквозило и было довольно прохладно. — Он стал старше. — Лицо ее сделалось печальным. Она повернула на пальце обручальное кольцо. — Правда, потом я с ним больше не встречалась.
Елизавета вернулась три дня назад. Отец отправил ее домой с Цецилией в воскресенье вечером, раньше, чем планировалось, помочь подготовить все к приезду художника. Я ее почти не видела. Она редко выходила из комнаты, молилась, болтала с сестрами — о чем там шепчутся между собой молодые замужние женщины, — но меня не искала. Почему она так долго мне ничего не говорила? И почему сказала сейчас? Я чувствовала: она, как всегда, исподтишка проверяет мою реакцию. Не зная, чего она ждет, я встревожилась и решила упорно не сдавать ни пяди.
— А он не стал «вполне придворным»? — спросила я, не сводя глаз со своих рук, не украшенных никакими кольцами.
Прозвание, данное отцу Эразмом, впервые увидевшим его в придворном костюме, закрепилось. Я засмеялась звонким девичьим смехом, хотя, по-моему, вышло принужденно. Елизавета, кажется, не расслышала фальши, но ей смеяться не хотелось. Рассеянно водя ложкой по разоренной тарелке с остатками говядины (уничтоженной с несвойственным ей, обычно птичьим, аппетитом), она только посмотрела на меня мягче, чем я ожидала, и улыбнулась:
— Вроде нет. Хотя Джон научился танцевать, представляешь? Но сказал, что хочет посвятить себя медицине. Пытается поступить в медицинский колледж.