Она переплела пальцы, затем выпрямила их, затем опять переплела.
— Нам нужно что-нибудь поесть, а потом мы поедем обратно в Филадельфию. Ты ответишь на звонок в семь вечера. Затем я вернусь сюда. Но я вернусь одна.
— Нет.
— Ты понял, что сказал? Скажи это снова.
— Нет. Черт с ней, пусть звонит, пусть телефон звонит хоть тысячу раз. Я чист перед ней, я отошел от дел. Я здесь, с тобой, и это — все.
И тем не менее глубокой ночью, наполовину проснувшись, он увидел на потолке Глэдден. Он видел, как она идет одна по набережной Атлантик-Сити, по черной полосе пляжа, и океан и небо — тоже словно черный занавес. Ее золотистые волосы неясно желтеют, худенькое тело тоже очерчено неясно, и кажется, что она плывет.
Только для того, чтобы избавиться от Глэдден, он потянулся к Делле. Его руки заскользили по широкой кровати. Но под одеялом никого не было. Деллы не было там.
Он уселся на кровати. Ее здесь не было. Теперь он проснулся окончательно, и его мозг принялся за работу, за работу на высокой скорости и сказал ему, что следует быть спокойным и осторожным.
В комнату проникало достаточно лунного света для того, чтобы он мог понять, куда следует двигаться. Путь лежал через комнату к двери. Новое неясное, леденящее чувство пронзило позвоночник, желудок и мозг. Он не знал, что это такое, оно просто окатило его и заставило на мгновение застыть в неподвижности, лицом к темной двери, за которой располагался холл.
Он решил прибегнуть к методу, который в прошлом использовал множество раз, когда находился в опасности. Метод был прост. Нужно резко перевести свое сознание из ночи в день, заставляя себя видеть вместо темноты солнечный свет. Он представил себе, что все залито светом дня и он должен выйти в холл, чтобы найти Деллу.
Открыв дверь, он ступил на пол холла. Дверь ванной комнаты оказалась широко открыта, но сама ванная была погружена во тьму.
Наверху он ее не нашел. Да и есть ли она внизу... Теперь он знал, что означало это чувство холодка по всему телу — чувство, которое он испытал в первый раз в своей жизни. Это было сожаление о содеянном.
Он вернулся в спальню и ощупью принялся искать свою одежду. Его действия были столь же арифметически выверены, как и во времена ночных операций. Он двигался медленно, осторожно выполняя каждое движение, даже когда завязывал шнурки на ботинках.
Он снова вышел в холл и двинулся к лестнице. Внизу было темно. Спустившись по лестнице наполовину, он подождал, прислушиваясь к звукам. Звуков не было. Не было вообще никаких звуков. Света внизу тоже не было. Он принялся просчитывать ситуацию. Результат не заставил себя ждать — Деллы нет в доме. Он направился на кухню.