. Однако на Востоке, да еще мусульманском, родство по материнской линии не считалось приоритетным, особенно в вопросах, касающихся власти. (Почитание мусульманами–шиитами наследников пророка Мухаммеда по линии его дочери Фатимы (фатимидов) и ее мужа Али (алидов) оказалось возможным только потому, что у пророка не было прямых наследников мужского пола.) Кроме того, Глинские, по мнению специалистов, не относились к «чингисову корню», а были потомками Мамая, темника Золотой Орды, генерала по званию и беклярбека (губернатора) по должности. И даже тот факт, что он был одно время самым могущественным в Орде человеком и управлял в течение двадцати лет (1361–1380) от имени марионеточных ханов ее западной частью, не давал никаких прав его потомкам на высшее достоинство в аристократической иерархии того времени.
Поэтому русскому царю были нужны более веские доводы для обоснования своей власти над подданными, проживавшими на обширных землях, входивших в состав Золотой Орды. Вот тут–то и пригодилось марионеточное Касимовское царство, весьма кстати созданное по инициативе Ивана III.
Иван Грозный предпринимает беспрецедентное в истории решение — он отказывается от царской власти и сажает на престол касимовского хана Симеона Бекбулатовича. И поскольку это было добровольное отречение, законность пребывания татарского хана на московском троне не могла вызвать каких–либо протестов со стороны западных держав. Более того, чтобы полностью исключить какие–либо сомнения этих государств, самого Симеона обращают в христианство. Таким образом, первая часть замысла сработала.
Блестяще удалась и вторая его часть. Появление на московском престоле своего хана, истинного чингисида, успокаивает элиту и простой люд присоединенных нерусских земель, и они уже числят себя не покоренными, а покорившими, не побежденными, а победителями. Конечно же при таком раскладе исключается возможность проявления комплексов неполноценности и мести, способных привести к жутким последствиям (вспомним, на чем вырос фашизм в Германии после поражения в Первой мировой войне). В результате московский престол обретает легитимность, которую не могут оспорить ни Запад, ни Восток. Конечно, рисковал Иван Васильевич. Ведь могли и сгноить! Но на этот отучай он тоже подготовился: создал личную гвардию — опричнину, полностью зависимую от него и преданную только ему. Нельзя сказать, чтобы в этом он был оригинален. Римский император Тиберий, удалившись в последние годы правления на Капри (в I веке нашей эры это достаточно далеко от Рима), был уверен, что его не посмеют скинуть с трона, так как опирался он на преторианцев — свою личную гвардию, которая именно в его правление приобрела особую значимость, что во многом предопределило весь последующий ход римской истории. Но Тиберий, правда, от власти не отрекался. А Иван Грозный на это пошел, так как обстоятельства вынудили его это сделать. Но кто не рискует, тот не пьет…