— Скажешь что-нибудь? — спрашиваю я.
— Мне, на самом деле, нечего сказать.
Кто этот мужчина?
— Хорошо, — мягко говорю я, вставая. — Может, пообедаем, прежде чем ты вернешься на работу?
Он выглядит расстроенным, но продолжает смотреть на розовый куст.
— Не могу. Я не работал почти три недели, мне многое предстоит сделать. Я едва нашел время приехать сюда для этого.
— Этого? — произношу я, в моем голосе слышится боль. — Это — наш ребенок.
— Я не то имел в виду, — скривившись, оправдывается он. — Просто хотел сказать, что сейчас очень занят. Прости.
— Ты всегда очень занят, — бормочу я.
Его лицо застывает.
— Прости, что меня не было с тобой в тот день, Люси. Если это то, к чему ты ведешь, то не надо. Я достаточно виню себя.
— Зачем ты так говоришь? — кричу я. — Серьезно, Джерард. Я не это имела в виду.
— Но ты думаешь об этом. Где-то в глубине души.
Мой Бог.
— Нет. Ты не виноват в том, что тебя там не было. В этом никто не виноват.
Он качает головой и вздыхает.
— Мне нужно вернуться на работу. Я возьму такси, а ты бери машину, когда закончишь.
— Ты, правда, хочешь уйти прямо сейчас? — я плачу, пытаясь сдерживаться из последних сил. — Это важно.
— Знаю, — говорит он, стараясь сохранять спокойствие. — Но работа обеспечивает нам крышу над головой.
— Ты даже не можешь сказать и пары слов ребенку, которого так хотел?
В его глазах вспыхивает боль, но в большей степени гнев.
— Я не буду этого делать. Не здесь. Я возвращаюсь на работу, Люси.
С этими словами он поворачивается ко мне спиной и уходит.
— Джерард! — я зову его, но он не останавливается.
Кто, черт возьми, этот человек? Он, конечно, не мой муж. Но и я тоже не его жена.
Кто же мы тогда друг другу?
Незнакомцы?
Эта мысль ужасает меня.
Несколько часов я сижу у розового куста, поглаживая листья, думая о своем ребенке и жизни, но в основном о нашем c Джерардом браке. Я даже не осознаю, что плачу, пока слеза не стекает по моей щеке и не падает на зеленый лист, катится вниз, падет на землю и исчезает. Я тру тыльной стороной ладони по своей щеке и думаю о том, что сказал Джерард. Виню ли я его за то, что он не оказался рядом в тот тяжелый момент в моей жизни? Что работа для него важнее меня? Не знаю.
— Красивое растение.
Я вздрагиваю, когда голос, который так долго мечтала услышать, наполняет мое тело теплом. Я не поворачиваюсь, меня пугает, что это может оказаться всего лишь галлюцинацией. Не смогу вынести еще одного разочарования. Более горького.
— Она это заслужила, — шепчу я.
Наверное, я говорю сама с собой, но сейчас меня это не волнует.