Я пожимаю плечами.
— Не думаю, что кому-нибудь из них нравится бейсбол.
К тому же, у меня на самом деле нет друзей, которые согласились бы пойти. Я посвящаю все свое время работе или Джерарду.
На его лице отражается печаль, он выглядит абсолютно опустошенным, и я понимаю, что это его расстраивает.
— Не хочу, чтобы ты пропустила игру. Ты была такой взволнованной.
Я до сих пор очень хотела пойти, это правда.
— Я могу пойти одна, — предлагаю я. — То есть, не вижу в этом ничего плохого.
Он хмурится.
— Там будет большая толпа, тебя могут толкнуть.
— Со мной ничего не случится, — убеждаю его я. — Я, правда, хочу пойти.
Он изучающе смотрит на меня, а потом вздыхает.
— Я постараюсь разобраться с делами до ужина, обещаю. Почему бы тебе не пригласить мою сестру? Может, она пойдет?
Я фыркаю.
— Хизер ненавидит меня; она никогда не согласится.
— Она не ненавидит тебя…
— Ненавидит, — я улыбаюсь, протянув руку и касаясь его руки. — Со мной все будет хорошо. Я, правда, хочу пойти. Я была бы намного счастливее, если бы ты был там со мной, но понимаю, что ты не можешь.
— Я разберусь с делами до ужина — ничто мне не сможет помешать.
Я киваю, укутываясь в его объятья. Он обнимает меня, и, кажется, это длится вечность.
— Хорошо, — он вздыхает, отступая назад. — Нет ничего важнее настоящего. Позвони, если возникнут какие-то проблемы, хорошо?
Я киваю.
— Я люблю тебя, Люси.
— И я люблю тебя.
Тогда я еще не знала, что это был последний раз, когда он говорил мне эти слова.
Меня охватывает радостное предвкушение, когда прохожу мимо службы безопасности, на ходу открывая сумочку, чтобы полицейские скорее осмотрели ее. Они проверяют мой билет, и я получаю указания, как добраться до своего места. Стадион достаточно большой, хотя и не такой, как в высшей лиге, но это не важно. Волнение от того, что увижу игру вживую, переполняют меня.
Я подпрыгиваю от счастья, когда нахожу свое место прямо рядом с большим кирпичным зданием, которое расположено посередине. Оно не заслоняет обзор, так что меня это не смущает. К тому же, кажется, там есть туалет, который, несомненно, понадобится мне позже.
Люди занимают свои места, и музыка льется из колонок, установленных на трибунах. Беззаботная болтовня наполняет мои уши, и я ерзаю на сидении, нервничая от того, что скоро увижу игру. Мужчина спускается по проходу и останавливается около сиденья слева от меня. То, что справа, зарезервировано для Джерарда, поэтому будет оставаться пустым. Я бросаю на него взгляд, и мои глаза округляются. Дыхание сбивается, образуя ком в груди в тот момент, когда я любуюсь самым красивым мужчиной, которого когда-либо видела.