#
Во сне Эдит видела солнце, освещающее целый стог зеленой травы, и себя, идущую между родителями. Мама держала ее за руку с одной стороны, а папа с другой. Мама посмотрела на нее сверху вниз и сказала:
– У Томаса и Люсиль не было даже этого. У них просто нет счастливых воспоминаний.
Когда она опять открыла глаза, то поняла, что все еще спит. На нее внимательно смотрел Алан Макмайкл, а его здесь быть не могло. Он же в Буффало… Или он отправился в Италию? Почему она так подумала?
Письмо Энолы Шиотти, пришло ей в голову, и память разом восстановилась.
– Привет, Эдит, – сказал он мягким голосом, сохраняя отстраненный, профессиональный вид. – Не пытайся говорить или двигаться. Еще не время. Я дал тебе слишком много лекарств.
Алан, послушай меня, о, мой бог, подумала Эдит. Она оглянулась вокруг и поняла, что она все еще в Аллердейл Холле, а рядом стоят внимательно следящие за ней Люсиль и Томас. Два стервятника, кружащие над падалью. Боже мой, что же они сделают с Аланом?
Она попыталась предупредить его, но это было выше ее сил. Его лицо расплывалось и никак не попадало в фокус – а вдруг он уже призрак?
– Уверен, что, увидев меня, ты испытала шок, – произнес Алан, а потом повернулся к Томасу и Люсиль. – Простите, что появился у вас без предупреждения.
– Как оказалось, вас сам Бог к нам послал, – ухмыльнулась Люсиль – воплощение обеспокоенной невестки.
– Я прибыл в Саутгемптон вчера, и мне надо было послать телеграмму, – он широко улыбнулся все троим, – но мне хотелось сделать вам приятный сюрприз.
Расскажи, расскажи ему все, приказывала себе Эдит, повторяя эти слова вновь и вновь. Но она то погружалась в темноту, то выплывала на поверхность. Часть ее сознания находилась вместе с ним в их пиратском логове на заднем дворе его дома, где она пыталась рассказать ему об Эноле Шиотти. Там же была и Юнис, которая смеялась над ней.
Нет, это не Юнис.
Люсиль.
– Мы просто не знали, что нам делать. Это настоящее чудо, – говорила меж тем Люсиль Алану. – Она очень больна. Лихорадка.
Эдит опустила глаза вниз. На ее левую ногу была наложена шина, и она была забинтована. Должно быть, работа Алана.
– Она говорила со мной… – начала Эдит.
– Кто с тобой говорил? – голос Алана был мягким.
– Моя мама пыталась меня предупредить, – он должен ее понять, – Багровый пик…
Когда она потянулась к нему, Алан пристально посмотрел на ее руку. Она посмотрела, что его заинтересовало: это был ее безымянный палец, красный и распухший, с которого Люсиль сорвала обручальное кольцо.
– Вы видите, она не в себе, – пробормотала Люсиль. – Бедняжка.