Малколм издал возмущенный вопль и стал бледно-лиловым.
- Так тебе и надо, - бесчувственно заметил Дуглас. – Если можешь придумать какой-нибудь другой способ, чтобы помешать ей прийти посмотреть на тебя, говори.
Малколм явно не мог.
- Не грусти, Малколм, - утешила его Гвинни, видя, как он удручен. – Это очень красивый цвет.
Малколм вздохнул. Когда Каспар выходил, чтобы найти Людоеда, Малколм начал становиться темно-каштановым.
Людоед с довольно мурчащей трубкой во рту обнаружился в столовой – передвигал стол. Когда Каспар вошел, он сказал:
- Возьмись за другой конец, и перенесем его к стене. А потом уходи.
Пока они несли стол, Каспар, запинаясь, объяснил, что Малколм, похоже, заболел.
- Так что, думаю, вместо него придется быть официантом мне.
Людоед опустил стол с глухим ударом.
- Нет, - сказал он, и Каспар испытал громадное облегчение. – Ты непременно сотворишь что-нибудь ужасное.
- Клянусь, не сотворю, - неубедительно пообещал Каспар.
- Нет. Если ты будешь здесь, я смогу думать только о том, какую гадость ты выкинешь в следующий момент. Я обойдусь Дугласом, спасибо.
После этого Каспару следовало бы сразу уйти. Но он хотел иметь возможность заверить Дугласа, что сделал всё, чтобы убедить Людоеда. Так что он продолжил:
- Но если я пообещаю…
- Тогда ты нарушишь обещание – точно так же, как разобьешь все бокалы.
Каспар с благодарностью развернулся, чтобы уйти. Однако ему пришлось резко остановиться, когда, неся поднос с бокалами, торопливо вошла Салли.
- Не приближайся с ними к Каспару! – сказал Людоед.
Салли засмеялась.
- Какая жалость, что Малколму нездоровится, правда? – сказала она, и Каспар видел, что она знает: Малколм в полном порядке. – Это просто какое-то поветрие. Но мне нравится мысль о представителе с обеих сторон. Как считаешь, Джек?
Людоед недобро посмотрел на нее.
- Хорошо, - произнес он к ужасу Каспара. – Ты победила. Но не вини меня, если он разгромит всё на свете.
- Ты еще не вырос из своего костюма, Каспар? – спросила Салли.
Спустя три часа лихорадочной уборки нижняя часть дома стала выглядеть почти незнакомо. Гвинни околачивалась возле ванной, наблюдая, как мать накладывает макияж. Салли надела серебристое платье, и Гвинни не могла оторвать от него глаз.
- Мамочка такая красивая! Правда? – сказала она Людоеду и удивилась, когда тот согласился.
Наверху Малколм от красновато-коричневого цвета переходил к горчичному, а Джонни обеспокоенно наблюдал за лежащим над ирисками холмиком вещей. Внизу на кухне Каспар и Дуглас, чувствуя, что рукава у них слишком узкие, а воротник слишком тугой, уныло стояли возле подносов и блюд с едой, в готовности расставленных на кухонном столе. Каспар думал, что Рок сыграл с ним злую шутку. Дуглас беспокоился о Малколме.