Спустя полчаса запах выпечки приманил Дугласа из гостиной, куда он ушел заниматься, чтобы не беспокоить Малколма, и Каспара с верхнего этажа. Джонни был слишком занят сложными испытаниями и не желал бросать их.
- Выглядит здорово! – воскликнул Каспар, когда Гвинни аккуратно вынула на противне двенадцать теплых золотистых булочек.
Он схватил одну из них и запихнул в рот целиком. Дуглас схватил две и сделал то же самое.
Гвинни улыбнулась, вернувшись к духовке. Значит, ее выпечка точно соблазнит Людоеда. Очень аккуратно она достала тринадцатое пирожное.
Дуглас бросил на него взгляд через плечо и с полным ртом спросил:
- Что это?
- Это не для тебя! – твердо ответила Гвинни.
- Надеюсь, что нет! – сказал Дуглас.
Последнее пирожное было не золотистое, а серое. Оно выглядело твердым, как камень, а его поверхность странно блестела. Гвинни попыталась заставить его выглядеть более съедобным, положив не совсем в середине вишенку.
Каспар критично посмотрел на него.
- На твоем месте я бы отдал его Лю…
В этот момент вошел Людоед, тоже привлеченный запахом. Гвинни, изрядно порозовев, поспешно сунула серое пирожное обратно в духовку и захлопнула дверцу. Ей совсем не хотелось делать это при свидетелях.
- Поздравляю, Гвинни, - с полным ртом произнес Людоед и снова вышел.
Каспар и Дуглас возмущенно посмотрели на единственную оставшуюся булочку.
- Он съел восемь! – воскликнул Каспар.
- Типично, да? – сказал Дуглас, но Гвинни только улыбнулась.
По возвращении в комнату Каспар был встречен победным криком Джонни, который поднял кусок фильтровальной бумаги с дыркой в середине.
- Получилось! Надо подогреть, а потом дать остыть.
- Получилось что? – спросил Каспар.
- Ага! Попробуй засунуть палец в эту дырку, и увидишь.
Он протянул бумагу Каспару, держа ее с краев обеими руками. Каспар услужливо опустился на колени рядом с Джонни и ткнул пальцем. К его удивлению, палец не прошел сквозь дыру. Вместо этого он наткнулся на то, что ощущалось именно как влажная фильтровальная бумага. Почти не в силах поверить, Каспар осторожно провел пальцем по всему пустому пространству. Это было поразительно. Он видел в пространство свитер Джонни, но дыру перекрывала невидимая мягкая фильтровальная бумага.
- Боже! – произнес он. – Она невидимая!
Он убрал палец и обнаружил, что его кончик стал слегка размытым. Пока он смотрел, вся верхняя часть пальца размылась, а потом исчезла. Она настолько полностью растворилась, что Каспар не мог не посмотреть на палец сверху. Он почти ожидал увидеть поперечный срез кости и плоти, но срез выглядел просто розовым. Каспар робко прикоснулся к тому месту, где должен был находиться кончик пальца. И почувствовал, что он по-прежнему на месте.