* * *
«… отправился в Неандарталь. Благо, до него было чуть больше десяти километров. Побродив с полчаса по безлюдному залу крохотного музейчика, Виктор вернулся в Дюссельдорф, где оставил машину на стоянке перед вокзалом. Затем, в практически безлюдном в дневные часы вокзале зашел в туалет, где переоделся в купленную заранее одежду, более соответствующую облику „настоящего“ финна. Снятую с себя одежду он уложил в пластиковый пакет, который оставил в мусорном ящике. Сбрить легкомысленные усики не составило труда, а флакон хорошей краски быстро превратил его из темного шатена в блондина. Сменив, таким образом, внешность, он вышел на привокзальную площадь, сел в такси и доехал до паромной переправы, расположенной неподалеку от гостиницы „Барбаросса“. Отсюда на пароме переправился на правый берег, где получил у дежурного по стоянке ключи от арендованного им автомобиля, отыскал на стоянке подготовленный для него не очень новый, но вполне приличный „Опель-Кадет“ и, стараясь не слишком разгоняться на известных немецких автобанах, двинулся в направлении Кельна…».
* * *
Несмотря на изрядное количество выпитого, Алексей совершенно не ощущал опьянения. Лишь нервное напряжение от поведанной Быковым истории, вызывало чувство тяжести и глухой боли в висках.
После долгого молчания Быков повернулся к Алексею, и устало закончил:
— Ладно, разливай, что осталось! Может, еще успею покемарить немного…
Он допил свой стакан, вышел в комнату, стянул, не развязывая, с шеи галстук, бросил его на стул и завалился прямо в рубашке и брюках на диван. Спустя минуту он уже спал. Алексей убрал со стола остатки нехитрой закуски и пустые бутылки и там, на кухне, за кофе и сигаретами просидел до семи утра…
* * *
«…предложенное мистером Лукасом сотрудничество, на первый взгляд, ничем особенным не отличалось. От Виктора требовалось ездить по всем, даже самым небольшим провинциальным городкам и поселкам и предлагать услуги компании ТТТ. Но, — и в этом заключалась та самая „изюминка“ несложного, на первый взгляд, поручения, — одновременно ему следовало интересоваться слухами и настроениями среди населения этих поселков, их отношением к официальным властям, к проводимым ими реформам. А заодно объяснять, что эти реформы направлены, в первую очередь, против тех, кто сам зарабатывает себе на жизнь, и приведут к тому, что все станут одинаково нищими. Фактически, ему поручалась роль агитатора в уже начатой против президента и его курса тайной войне. А в том, что это война, и что скоро она станет открытой, Морьентес убедился в первой же своей поездке в расположенный неподалеку небольшой горняцкий поселок. Повсюду стояли группы недовольных политикой правительства и президента людей, а над городом витали слухи о грядущих финансовых потрясениях и волнениях в столице. В одном из телеообращений президент открыто обвинил владельцев крупных иностранных банков и корпораций, пострадавших от национализации, в подготовке государственного переворота и финансовой блокаде страны. Появление на таком информационном фоне слухов о собранной одним из его сторонников и союзников генералом П. армии добровольцев, двигавшейся по направлению к столице и готовой с оружием в руках защищать президента, выглядело, по меньшей мере, малореально…