Не знаю, что делать. Те времена, когда мы понимали друг друга без слов, безвозвратно ушли в прошлое. Когда‑то мы умели подолгу общаться на уровне взглядов. Я смотрю на нее, пытаясь припомнить, какой она была раньше, и ее прежний облик с трудом накладывается на нынешнюю версию. Поразительное чувство, когда вроде бы знаешь человека вдоль и поперек, но совершенно не можешь понять. Мне слишком больно на нее смотреть – сегодня всколыхнулись воспоминания о Картере, и я с усилием отвожу от нее взгляд.
Подхожу к прилавку. Эллен сконфуженно разглаживает стопку полиэтиленовых пакетов на полке под кассой.
– Ты поосторожнее, когда работаешь по ночам, да еще в одиночку. У тебя что‑нибудь есть для защиты? – Заглядываю под прилавок. Под ногами – коробки с бумагой, открытый ящик с инструментами. Конечно, она могла бы воспользоваться молотком, если что…
– Да ладно, все в порядке. Да и некому больше работать так поздно, – говорит она хрипловато.
Не хочу вгонять ее в краску и заставлять объясняться, почему она одна работает по ночам. Раз говорит, значит, так и есть, и доставать ее разговорами я не намерен.
– Ты уж поосторожнее, ладно? – добавляю я на прощание. – И сразу же отцу звони, если зайдет такая компашка.
Закатив глаза, Эллен обещает звонить. Предложив ей закрыться на ночь, возвращаюсь на улицу.
Едва я успел переступить порог, передо мной возникает Дакота.
– Она оклемалась?
Я кивнул и ищу взглядом Нору, глядя поверх Дакоты.
– Лэндон, я пыталась тебя предупредить насчет Норы. Ты, конечно, мне не поверишь, но она обманывала тебя с самого начала. – Дакота говорит порывисто, ей стоит больших сил сдерживать злость. – Она знала, что мы встречаемся. Она и меня обманула, не только тебя. Она…
– Хватит. – Я безжалостно пресекаю этот словесный поток.
На тротуаре стоит Нора, чуть приоткрыв рот и приподняв плечи. Она отчаянно пытается изобразить, что ее ничего не волнует, хотя в голове наверняка крутятся тысячи версий о том, что сейчас происходит между мной и Дакотой. И, словно этого мало, Дакоте приспичило взять меня за руки.
– Я тут пытаюсь дозвониться, а ты все это время был с ней, да еще притащил ее к себе домой. Поверить не могу! Нет, если бы ты просто все рассказал… А я‑то ломаю голову, унижаюсь, как сумасшедшая, бегаю за тобой… Ну неужели так трудно? Ты или она, хоть кто‑нибудь мог бы мне все объяснить? Сплели себе паутину, да сами в нее и попались.
Впервые обратив внимание на ее внешний вид, пытаюсь сообразить, зачем она явилась сюда при полном параде. Прилегающая блузка с глубоким вырезом, обтягивающие черные джинсы в противовес привычным треникам и лосинам, перламутровый макияж в свете уличного фонаря.