Она что‑то сказала про новые отношения . Так что у нее было в прошлый раз, до меня? Я знаю прекрасно, что на этот вопрос она мне не ответит, но все равно спрашиваю:
– А давно у тебя кто‑то был?
Она прищурилась, однако взгляда не отвела.
– Непростой это разговор…
– Жизнь вообще непростая штука.
Улыбается.
– Давай, выкладывай. Ну, пожалуйста. – Включил все свое обаяние.
– Тебе это лучше не знать.
Обидно. Я невольно нахмурился.
– А почему?
Она прикрывается подушкой, будто щитом. Помню, с какими словами бабуля, мать Кена, подарила мне эту подушку. Она сказала, что купила их две – для меня и Хардина. Кен в тот же день пошел выносить мусор и нашел одну из них в баке. Красивенькую такую, сине‑желтую подушечку. Я свою взял на память и храню как зеницу ока. Я почему‑то уверен, что когда‑нибудь и Хардин дозреет до такого подарка, и тогда Кен вернет ему то, что он выбросил.
Нора не отвечает, а мне отчего‑то становится жутко.
– Ну? Говори, почему ты не хочешь, чтобы я о тебе что‑то узнал? Я же нравлюсь тебе. Нет, я, конечно, не Аполлон, но такие‑то вещи способен заметить. Что тебя сдерживает?
– Да просто тогда я тебе разонравлюсь. Если уж ты так упорно решил докопаться, то имей в виду: результат тебя не порадует.
Нора встает, отшвырнув подушку к дивану. Та падает на пол, и мы молча сидим, не делая попыток ее поднять.
– Я ведь тебе сразу сказала: ни к чему хорошему это не приведет.
Я упорно не вылезаю из кресла. Стоит мне сменить позу, Нора обязательно среагирует: шлепнет меня или поцелует – не важно, я хотел бы любого контакта, но пока что нельзя. Надо хотя бы раз нормально поговорить.
– Если бы ты мне сказала, что происходит, мы бы вместе придумали, как тут быть.
Она молча глядит на меня, и от ее взгляда во мне просыпается дерзость.
– Вот поражаюсь я людям. Все молчат, что‑то держат в себе. Ты скажи, поделись тараканами, а мы уж посмотрим! Ведь не все же так тупиково?.. Выход есть из любой ситуации. Я не какое‑нибудь динамо, побаловаться и бросить.
Встаю, делаю шаг навстречу.
Она пятится.
– Нора, у меня нет злого умысла, я просто хочу стать поближе. Поверь мне. Хотя бы попытайся.
– Ты понятия не имеешь, кто я и что. Ты заметил меня две недели назад, а до тех пор меня даже не существовало.
У нее сами собой сжимаются кулаки, она приближается на пару шагов.
– Не существовало ? – Какая нелепица!
Фыркнув, она продолжает:
– Да ты, кроме Дакоты своей, никого не замечал. Не знаю, о чем вообще разговор. Мы – друзья, и не больше.
– А как же…
– Засунь свое «а как же» в одно место! – вдруг кричит она. – Надоело уже! Все вокруг твердят: делай то, делай другое. Советуют, что мне чувствовать, как поступать!.. Сказала друзья, значит, друзья! Если я скажу, что не хочу тебя больше видеть, значит, мы не увидимся. Я сама принимаю решения, и не надо тут мнить себя психиатром. Я вообще с тобой разговаривать не обязана. Никому не захочется заливать себе в уши потоки дерьма. Да еще чужого!