– И как думаете поступить со своими отношениями?
Хардин вздыхает.
– Пожениться, – отвечает он, пощипывая себя за губу.
– Правда? Она‑то в курсе? – спрашиваю я, вскинув бровь.
Почему‑то мне кажется, что Тесса еще не знает о его планах. Я слышал вчера, как она репетировала перед зеркалом, что ему скажет. Мне жаль, что у нее совсем не осталось личного пространства, ведь мы теперь живем в доме вместе, втроем. Правда, женщины между собой чудно ладят. Я как‑то спрашивал жену (никак не привыкну, чудно звучит) еще до свадьбы, не попросить ли мне Тессу съехать, раз уж мы скоро женимся, но она без устали повторяет, что ей нравится иметь ее на подхвате.
Полагаю, мы с ней оба догадываемся, что Тессе просто некуда будет податься.
– Ну да. А почему бы нет? Вот вы поженились, хотя знаете друг друга всего ничего, а мы с Тессой знакомы многие годы.
Что ж, резонно.
– Ну да. Просто вы даже не встречаетесь… Впрочем, наверное, этот этап можно и пропустить.
Хардин лыбится во все табло – похоже, замышляет неладное.
– От перестановки слагаемых сумма не изменяется. Мы по‑любому окажемся в той же точке.
Он салютует бокалом, и я салютую в ответ.
Еще несколько лет и зим спустя…
– Мамуля! – пронзительно верещит Эдди. У нее очень тоненький голосок, особенно когда она что‑то выпрашивает.
Жена входит в комнату. Лицо раскраснелось, к уху прижат телефон, и мне искренне жаль того, кто на том конце провода. Но едва она заговаривает с мини‑подобием меня, раздражение испаряется без следа.
– Что, маленькая?
Скрестив руки на груди, монстренок уверенно заявляет:
– Папа сказал, что мне нельзя больше торта.
Нора переводит на меня взгляд, пытаясь сохранить невозмутимый вид:
– И сколько папочка разрешил тебе съесть? Ты же знаешь, у нас через два часа ужин с тетей и дядей, а у тебя еще не готова домашка.
– Ну‑у, – Эдди надувает пухлые губки, – тогда не готовь много, если мне нельзя столько съесть.
Прыснув от смеха, виновато прикрываю рот под суровым взглядом жены.
Маленький дьявол пытается перевести стрелки.
– Папа так тоже сказал.
– Я не говорил!
Обе дамы меня игнорируют.
– Эдди, никаких больше тортов. – Тон жены не допускает возражений. – Иди чистить зубы и заканчивай домашнюю работу.
Эдди выходит и неохотно плетется по коридору. Каштановые кудряшки колышутся в такт ходьбе.
Оборачиваюсь к жене. Руки у нее теперь свободны, и она тянется ко мне. Сажаю ее к себе на колени, и она обхватывает меня ногами за талию.
– Прекрати кормить ее сахаром перед едой. – Поцелуй в губы.
– Прекрати печь кексы в количествах, которые мы не в силах употребить. – Я пожимаю плечами, и Нора игриво шлепает меня по груди. У нее отросли длинные волосы, и когда она взмахивает головой, они щекочут мне ноги.