— Часто доставалась за то, что не похожа на всех?
— Постоянно, — он хотел что-то сказать, явно пожалеть, но я не дала. — Но сейчас все в прошлом, у меня есть друзья, и я больше не изгой, так что все, что ни делается, все к лучшему. У меня вопреки всему было отличное детство, любящие родители, бабушка с дедушкой, наставник. А мои проказы — это отдельная история, все скачки магии. Меня до сих пор с содроганием вспоминают учителя, да и обычные жители. Теперь ты, какое у тебя было детство? — нам уже принесли еду, и я пробовала, что мне заказали.
Салат был волшебный, легкий, из овощей. Я распробовала там капусту, помидор, красный перец и грибы. Именно им я уделила внимание, они были свежие, только чуть промаринованные в горчице и соевом соусе, вкуснотень, да и заправка у салата легкая, масло. Мне очень понравилось, но есть надо быстро, чтобы не стек.
К салату принесли мелко нарезанное мясо в соусе с сыром и грибами, но уже тушеными. Не знаю, как, но Алекс четко знал, что я очень люблю грибы. Был и гарнир, картошечка в кожуре с травками, из духовки. Вкусно, как у бабушки, пальчики оближешь. Я уже не хотела говорить, а собиралась молча уничтожать всю пищу. Все мое! Не отдам, я жадная и очень голодная.
А если вспомнить, что я толком и не ем уже очень долгое время, то сейчас это праздник желудка.
— Ты так аппетитно ешь, прямо хочется ускориться, чтобы тоже все попробовать. И вот еще что: если не будешь нормально питаться, накажу, нет, заставлю есть со мной каждый день. Так я буду знать, что хоть один прием пищи у тебя нормальный. — Хорошо, что уже глотнула, иначе подавилась бы. Что еще за разговоры?
— Это поймут неправильно, — тихо проговорила, ведь если мужчина каждый день проводит с девушкой, все начнут считать, что они пара, а я уже пыталась быть с одним из родственников Императора, мне четко дали понять, что я птица не того полета.
— Это поймут правильно, — я все это время рассматривала свою тарелку, даже аппетит пропал, а на его слова подняла взгляд, пытаясь понять, что он имел в виду.
— У нас давно другое общество, но я все же скажу, как раньше. Ева, позволь мне ухаживать за тобой. — Вот, меня можно поджигать, я пылаю. Это что значит? Нет, что это значит, я понимаю, но как это понимать? Тьфу ты, запуталась. А оно мне надо? Посмотрела в глаза сидящего мужчины, на то, как он сосредоточен, и что сжал сильно вилку с ножом, и пытается улыбаться, но так крокодилы улыбаются, жутко.
Но вопреки всему, мой язык (честно, он сам, я не имею к нему никакого отношения), проговорил:
— Позволяю. — Он чуть приподнял бровь, пытаясь сдержать улыбку, натуральную. — В смысле, ухаживайте, если хотите, и вам… — замолчала. Что же я несу?!