– Да, – ответил тот увереннее.
– Носит ли он его за тобой всюду, куда скажешь?
– Разумеется.
– Старается ли защитить тебя от опасности, обнажая свой меч против врагов до того, как ты обнажишь свой?
– А то!
– Подносит ли он тебе еду и питье?
– Да.
– Помогает ли надевать обычную одежду и мыться?
– Само собой.
Бану вновь театрально всплеснула руками, оборачиваясь к Гобрию:
– Что и требуется доказать, Гобрий! А теперь позволь я удивлю тебя: Юдейр – мой оруженосец! – Задорные зеленые глаза горели весельем. – И то, что он делает, – его работа.
Гистасп уже в голос хохотал. Гобрий не знал, как возразить, а пока, пыжась, возмущался, Бансабира хлопнула его по плечу и, смеясь, пошла к себе:
– Хорошего тебе отдыха сегодня, Гобрий.
Оставшись наедине с Юдейром, Бансабира, не задумываясь, принялась раздеваться. Юноша мгновенно засуетился рядом, принимая оружие и одежду. Стоило распустить стягивающие грудь ленты, как полоска румянца привычно перечеркнула переносицу юнца. Парень проигнорировал это и, обнажив госпожу до конца, помог забраться в горячую воду. Натруженные мышцы и суставы, словно слезами тающих ледников, приятно заныли.
– Юдейр?
– Слушаю, госпожа.
– Те служанки, которых ты выбрал, хорошо справляются? – спросила, смежив веки.
Юдейр, раскрасневшись еще больше, немного задержался с ответом.
– Да, я вс… всем доволен.
– Хорошо. Уже четыре месяца прошло, если вскоре захочешь кого-то другого, скажешь.
– Вы… слишком добры.
– До тех пор, пока ты ухитряешься не выделяться со своими развлечениями среди остальных. И смотри, чтобы ни одна из них не понесла.
– Д-да. Я… я слежу за собой… когда заканчиваю…
Бансабира, так и не открыв глаз, усмехнулась.
Выпивки в лагере было немного. Как случилось то, что случилось, в итоге не понял никто.
Рассвет только занялся. Лагерь в большинстве своем еще спал, но Юдейр уже принес Бану воду для умывания. Закончив с утренними процедурами, женщина размялась здесь же, прямо в шатре. Оруженосец тем временем готовил одежду для госпожи – пока что на ней были закатанные до колен черные штаны да ленты, перетягивавшие грудь.
– О, кажется, наши олухи начинают просыпаться, – прокомментировала тану, заслышав за пологом движение. – Самое время, я уже есть хочу, – потерла стройный живот, который тем не менее не был лишен женской округлости.
– О-о-ох, – раздался чей-то натужный рык с улицы. – От этого красного пива голова трещит!
– Ну так не ори, идиот! Не у тебя одного череп раскалывается!
– Эй, где кашевары?! Я голодный, как волк!
– Ну так за кем идем-то?
Бойцы загоготали.
– Это точно! – добавил очередной из них. – Аппетит у нашей волчицы что надо!