«У тебя остался один действительно значимый форт на севере, многоуважаемый тан Ююл. Как ты отблагодаришь меня за то, что я столь ревностно обороняю оранжевые рубежи от коварных предателей Шаутов?»
Несколько командиров из числа собравшихся в приемной зале цитадели гоготнули. Но когда гонцы исчезли из виду, Гобрий буркнул:
– Вам не кажется, что это слишком?
– Не кажется. Пусть рыжий хоть немного почешется.
– Шутка мне нравится, но Ююл действительно не простит вам такого плевка, – согласился с товарищем Гистасп.
– В том и суть – плевала я на прощение рыжих.
Такул позволил себе нечто непредвиденное:
– Праматерь богов и людей и Владыка вод Акаб все же не одобряют воинской заносчивости, та…
– Только не надо мне тут разводить беседы о богах, Такул, – предупредительно перебила Бану. – В моем мире существует только одно божество – Мать Сумерек, и, чтобы заручиться Ее поддержкой, достаточно целенаправленно принести кровавую жертву. Как думаешь, сколько человеческой крови за неполный минувший год я подарила Всесильной Госпоже Ворон?
Поскольку ответа вопрос не требовал, Бану повела рукой в воздухе:
– Ладно, идите, празднуйте со своими людьми. Сегодня надо отдохнуть.
Командиры поднялись с мест и, прежде чем выйти, вразнобой обронили «Благодарим, танша». Гобрий задержался с выходом.
– Тану, – сухой скрежещущий голос прозвучал на редкость учтиво, – вы… позволите мне сообщить тану Сабиру о ваших успехах?
Вот так вопрос. Бану притушила блеск в глазах и прочистила горло:
– Позволяю.
Поклонившись, Гобрий вышел. Сидевший поодаль и сохранявший прежде молчание Юдейр, не тая благоговения, спросил:
– Вы всегда знаете, что должны делать, не так ли, тану?
Бану задержала у губ бокал с водой. Попробуй она не знать или не делать, вся армия уже удобряла бы землю.
– А ты всегда знаешь, когда можно говорить, а когда стоит молчать, – улыбнулась женщина. – Ни один из них не понимает и не ценит своего места лучше тебя.
– И тем не менее они идут за вами, госпожа. Вы не позволяете себе сомневаться, и это не дает сомневаться им.
– В этом суть лидерства.
– Вы хороший лидер. Вы ведете людей к победам, и они уже почти полгода болтают о вашей избранности Матерью Сумерек, – с гордостью заговорил оруженосец.
Бану смерила его снисходительным взглядом: яды Шиады, да велика ли цена такой преданности? При первой же ошибке найдется куча народу, которая повесит на нее все грехи Этана, включая развал Ласбарнской Империи силами Западного Орса и Адани, который случился черт-те когда.
Танша усмехнулась, а потом и вовсе захохотала:
– Юдейр… – поднялась, обошла стол, взяла немного вяленого мяса с дальнего блюда – ближайшее к ней было уже пусто. – Сиди, – остановила вспружинившего Юдейра.