Закончив штудировать принесенные Жаворонковым записи, он еще раз прошелся по получившемуся списку. Негусто, но все же есть с чего начать. Напротив каждой фамилии Лев записал адрес, номер телефона, которыми предусмотрительно снабдил его капитан. Закончив эту работу, выключил компьютер, сложил листы в стол, погасил свет и отправился домой.
В свою квартиру Гуров попал почти в одиннадцать ночи. Его жена Мария еще не спала. Она сидела на кухне, мерно постукивая серебряной ложечкой по фарфоровой чашке.
— Ты чего не спишь? — вместо приветствия спросил Лев. — Ночь на дворе. Сейчас перетерпишь, завтра опять с головной болью встанешь. У тебя ведь скоро премьера, нужно же поберечься.
— Не ругайся, Лева. Мне просто хотелось тебя увидеть, — проговорила Мария.
Он наскоро переоделся в домашнее, сполоснул под краном руки и вернулся к жене. Присев напротив Марии, взял ее руки в свои и негромко спросил:
— Выкладывай, что стряслось? Зачем я тебе так срочно понадобился?
— Просто хотела пообщаться. Разве для того чтобы появилось желание поговорить с мужем, обязательно должно что-то произойти? — меланхолично произнесла Мария, прижимаясь щекой к мужнину плечу.
— В принципе не должно, но в данном конкретном случае особая причина налицо. Что, опять хандра? — Гуров пристально посмотрел на жену, и та утвердительно кивнула. — Бедная ты моя! И зачем ты каждый раз так себя изводишь? — Он принялся гладить волосы жены, приговаривая успокаивающим тоном: — Ты ведь знаешь, это всего лишь премьера. Очередная из бесконечной череды премьер. И пройдет она, как всегда, великолепно. И отзывы спектакль получит исключительно положительные. И твою игру вновь отметят как гениальную. Откуда, спрашивается, хандра?
— Сегодня режиссер сказал, что сцена с графом никуда не годится, — прошептала Мария. — Сказал, что игра актеров бездарна, оттого и запороли вполне приличную сцену.
— Ты играешь в этой сцене?
— Нет. Лесечка играет. Она так расстроилась, что запорола две следующие сцены, одну с моим участием, вторую сольную. Режиссер орал как зарезанный, а потом и вовсе Лесечку выгнал со сцены.
— Ничего, наступит завтра, ваш режиссер успокоится, и все пойдет как по маслу. Ведь не в первый же раз он твою Лесечку со сцены изгоняет. Если мне не изменяет память, это происходит каждую вторую премьеру, — продолжая гладить жену по волосам, произнес Лев.
— Ты, как всегда, преувеличиваешь, — улыбнулась Мария. — Вартанов изгонял Лесечку всего лишь три или четыре раза.
— Нисколько. Это ты преуменьшаешь. Вот вспомни сама. Когда вы ставили «Вишневый сад», Вартанов выгнал Лесечку за день до премьеры. Когда подошла очередь «Пиковой дамы», Лесечка была низвергнута с пьедестала уже через месяц репетиций. Потом были «Зверобой», «Конкистадоры», «Слепая любовь». Потом «Убийство Кардинала», «Свадьба Фигаро». Потом…