Он притянул её к себе за талию, ласково заглянул в лицо: — а о чём же ты думаешь?
Констанца ткнулась ему в грудь, смущённо прошептала: — ты такой красивый, Ален! В столице у тебя, наверно, отбою нет от женщин!
— О, приятно-то как! — Он фыркнул ей в волосы, — ты меня ревнуешь, ясноглазая моя девочка!
Она надулась: — вовсе я не ревную, но ведь это же так, правда?
Ален нашёл её губы и, прежде чем поцеловать, серьёзно сказал: — нет, моя хорошая, не так. Нет у меня никаких женщин, и никогда не будет. Ты моя единственная.
Уже одетые, они чинно сидели в креслах, и Ален рассказал ей, зачем нужна компаньонка. Оказалось, в столицу Констанца поедет в карете, как и положено приличной девушке. Чтобы её присутствие среди полусотни мужчин не вызывало у тех, с кем им придётся встретиться, многозначительных усмешек, понадобилась компаньонка. Вездесущий данн Джорджий в конторе почтовых карет нашёл даму, которой крайне необходимо в столицу. Но вот с деньгами у дамы негусто. Поэтому мужчина предложил ей бесплатный проезд и питание в дороге при условии, что она согласится стать на время пути компаньонкой молодой девушки. Не попутчицей, а именно компаньонкой со всеми вытекающими из этого обязанностями. Дама согласилась и даже обрадовалась, но попросила два дня на сборы. Завтра с утра она должна подойти на постоялый двор.
Констанца всполошилась: — Ален, я же совсем не знаю, как мне с ней себя вести! Она из благородных, да?
Он улыбнулся: — ты умница и хорошо воспитана, так что учить тебя благородным манерам не нужно. Только не рассказывай ей ничего о себе, ни к чему ей лишние знания. В столице вы расстанетесь и никогда больше не встретитесь, так что не мучайся ненужными мыслями. Всё будет хорошо, любимая, верь мне!
****
На следующий день Констанца опять завтракала за отдельным столиком, но с удовольствием улыбнулась лорду Шамилу в ответ на его поклон. Краем глаза глянула на своего любимого и с трудом удержалась, чтобы не засмеяться. Лорд Ален сидел мрачнее тучи. Губы плотно сжаты, на скул
ах ходят желваки, брови нахмурены, а чёрные глаза мечут молнии. Уловив её взгляд, нахмурился ещё сильнее и что-то отрывисто сказал лорду Шамилу. Тот заметно скис, опустил глаза и неловко уселся на стул. Он даже не повернул головы, когда Констанца, позавтракав, встала из-за стола и отправилась к себе в комнату. Ален грозно посмотрел на неё, а она, в нарочитом испуге закатив глаза, незаметным жестом, поддразнивая его, провела рукой по бедру. У него на скулах выступил слабый румянец, губы дрогнули, сдерживая улыбку.