А еще меня поразил рассказ Валеры! Они дружили несколько лет, а оказалось, что Денис его просто использовал ради того, чтобы ездить с ним в путешествия!
Какую же глупость я совершила, что влюбилась в телезвезду! Да еще в такую зазнавшуюся! Он обо всех вытирает ноги!
Только вдуматься – меня два раза не взяли в музыкальную школу! В десять лет – в настоящую, а сегодня – в шоу с таким же названием! Но между этими двумя событиями большое различие – в школу меня не приняли потому, что у меня нет способностей, а в шоу потому, что этого добился Андреев. И теперь мне снова придется заниматься «железкой»!
«Железкой»! – вспомнила я. – Да у меня же занятия!»
Я посмотрела на часы. 16.30. А занятия начинаются в 16.00. Я опоздала!
Я вскочила со скамейки, примчалась домой, наспех перекусила, переоделась в синюю форму и рванула на кружок.
– Прошу прощения, что опоздала, – сказала я и проскользнула за последнюю парту.
Я вслушалась в тему. Людмила Петровна, как всегда с накрученными светлыми волосами и пышной челкой, щедро уложенной лаком, рассказывала про историю осевой формулы тепловоза и электровоза. Ученики активно писали в тетрадях. Я тоже выудила из сумки тетрадку, ручку и стала конспектировать лекцию.
– Осевые формулы локомотивов тележечной конструкции стали обозначаться аналогично паровозам: дуплекс, триплекс и так далее, – упоенно вещала бывшая проводница. – Формула состояла из нескольких групп (по числу тележек), каждая из которых описывала свою тележку, как отдельный экипаж.
Я отложила ручку и уставилась на написанные слова.
«Паровоз дуплекс, триплекс и так далее… Тележка как отдельный экипаж…»
Не понимаю, как я могу сидеть и думать о тележках.
Я перестала записывать и начала украдкой смотреть на окружающих.
Все слушали учителя, и у них просто горели глаза, они не могли наслушаться этих разговоров про дуплексы и триплексы так, как я не могла наслушаться в караоке разговоров про музыку…
Интересно, что сейчас делают счастливчики, которые попали в десятку? Наверное, Арсений Петрович уже давно выбрал последнюю участницу, и сейчас все сидят в его кабинете и он дает какие-то наставления о будущем проекте.
Сейчас в двух кабинетах нашего города находятся ученики. В кабинете музыки сидят певцы и говорят о пении, а здесь находимся мы и разговариваем про паровозы. И каждый в этих командах занимается тем, что ему интересно.
Каждый. Но не я.
Мои чувства можно сравнить с тем, как если бы балерину выдернули с подмостков сцены прямо посреди танца и поставили работать в цех серого чугуна. Я ощущала себя здесь каким-то чужеродным телом.