«Нет уж, изволь поделиться», – сказал он и задрал мне платье.
Этот секс не шел ни в какое сравнение с тем, в машине, впрочем, как и со всем другим, что было в моей жизни. Я грызла бордовую обивку и ухала в воздушные ямы наслаждения. В порыве страсти я хотела сказать Марату, как я люблю его, но мы поняли друг друга без слов. Его глаза говорили о том же. Полное проникновение двух сущностей, слияние грешников, вещей и чувств. После секса мы молча курили трубку, по очереди передавая ее друг другу. Но надо было спешить, поскольку в парке уже были слышны первые залпы фейерверка. Не явиться туда было бы оскорблением для хозяина. Кое-как приведя себя в порядок, мы поспешили к выходу. Сумка, где лежала украденная трубка, приятно согревала бедро и, проходя в коридоре мимо пальмы, я, как девчонка, подпрыгнула и сорвала большой веерообразный лист.
«Успокойся, – одернул меня Марат, – до сих пор ты производила на моих знакомых хорошее впечатление, не стоит его менять».
Далее все происходило как во сне. Позже я поняла, что с непривычки после белонгирования была под легким кайфом. Жизнь искрилась и переливалась всеми цветами радуги. Давно я не была так счастлива. Пестрыми гирляндами отгремел фейерверк. Затем в Бежевый зал под названием «Столовая» принесли огромный торт. Он был сделан в виде того самого дворца, в котором мы были в настоящий момент, и, поедая одну из стен, я размышляла о том, что этот процесс может быть бесконечным. Мы едим торт-дворец, в котором веселятся маленькие богатенькие людишки. Они, в свою очередь, тоже в данный момент едят такой же торт с еще меньшими людишками, а те людишки, что самые большие и самые богатые, также едят нас всех сразу большой ложкой из огромной тарелки. Возможно, кто-то уже нацелился белыми, выровненными брекет-системой зубами на мою голову.
Потом мы до упаду танцевали, долго со всеми прощались и, наконец, оказались дома. Я открыла сумочку, чтобы достать ключи, и увидела серебряную трубку в отделении для денег. К тому моменту я абсолютно забыла про кражу в банкирской библиотеке, и черт подери, лучше бы я там обнаружила гадюку. До меня вдруг дошло, что я – не просто воровка, которая зарабатывает на жизнь таким недостойным ремеслом. Нет, остатками трезвого разума я поняла, что я – больная, одержимая клептоманка, которая в определенные моменты говорит и действует бесконтрольно, как лунатик. Ощущение было такое, будто на банкете меня опоили наркотическим зельем, вроде абсента, которое, с одной стороны, здорово веселит, а с другой – напрочь отбивает память. А значит, когда в следующий раз я украду что-нибудь более ценное, меня наверняка поймают, посадят в тюрьму или запрут в психиатрическую больницу. Самое ужасное было то, что я ничего не могла с собой поделать. То странное состояние, время от времени находившее на меня, не поддавалось ни разумному контролю, ни логическому объяснению.