— Майка… Майка… Ты когда обещала? А пришла когда?
— Прости, прости, прости… — шептала Майя, задыхаясь и от того, что бежала, и от того, что Боря обнимает ее. — Не получалось. На радио завал, дома…
Немного отстранив ее, он сказал, да так сурово, что она зажмурилась:
— Про свой дом молчи лучше, а то поссоримся.
— Не буду, не буду. Не сердись…
Майя потянулась губами к его губам — естественно, Боря тут же растаял. Такой долгий, волнительный, упоительный поцелуй… прервала тетка из соседней квартиры, дверь-то осталась нараспашку! Старая грымза вышла на площадку и застыла, «деликатно» глядя в квартиру новосела, будто никогда не видела, как целуются, будто сама сроду не целовалась. Внуки-то есть у нее, Борис их видел. А раз есть внуки, дети само собой имеются, детей делают известным способом, стало быть, поцелуи ей известны, но вытаращилась…
— Вам нужна помощь? — спросил Борис, взявшись за дверную ручку.
— Нет. Добрый день.
А сама кушала пуританскими глазами Майю, которая, усмехнувшись, ушла в комнаты, но Борис излучал само миролюбие:
— Жаль. Но знайте: я всегда готов.
Надев дежурную улыбку, предназначенную соседке, он захлопнул дверь, а в комнате рассмеялся в голос, просто закатывался. Конечно, тетка смешно выглядела, но Майю последнее время подобные люди раздражали, хотя раньше она их попросту не замечала. Забравшись с ногами на диван и обхватив руками колени, она насупилась и заворчала на манер старой бабки:
— Есть же еще такие беспросветно беспардонные люди. Идешь себе и иди — так нет же, обязательно нужно сунуть свою нюхалку в чужую нору.
Еще больше рассмеялся Борис, упал рядом с ней на живот и совершенно не разделил ее негодования:
— Майка… Майка… Ну и жаргон у тебя: нюхалка, нора. Где ты этих слов нахваталась?
— Из телевизора. А ты думаешь, я из аристократов?
— Не пойму, что нашу Майю так разозлило? Тетке любопытно, кто поселился на одной площадке с ней, уже все знают, что я одинок и вдруг не одинок. Она из этих соображений изучала нас.
— Хм! — сморщила Майя носик. — Да не безобидные эти любопытствующие. Представляешь, если бы я работала говорящей головой в телике? Меня каждая собака узнавала бы! А сколько сплетен посеяли бы эти безобидные! Кто-то из них, внешне невинных, но любопытных, собрал на меня компромат и превратил мою жизнь в кошмар.
— Ты о той девице, что конверты носила?
— О ней тоже. К счастью, курьерша засветилась. Мне прислали в подарок просто ужасную картину…
— Я знаю, — проговорился Борис.
— Знаешь? — изумилась Майя. — Откуда?
Поймать его на слове никому не удавалось, даже если неудачно слетевшее слово стало поводом к разоблачению. Борис и бровью не повел, а сказал полуправду: