– Будешь Патрисии сказочки рассказывать, что забыл в Тересиной комнате? – насмешливо сказал Даниэль. – Боюсь, она не поверит. Слишком хорошо она знает собственную сестру, чтобы ты смог ей с невинным видом впарить, что ошибся комнатой. Этажом выше, этажом ниже – какая, в сущности, разница, да?
Выглядел он при этом необычайно довольным, как будто поступок Андреса делал его лучше, если не в моих глазах, так в своих – точно. Но Андрес даже не взглянул на Даниэля, он продолжал держать меня за руку и смотреть так, словно в моей власти было выбрать для него жизнь или смерть. Вот только я теперь не была уверена, что она, эта власть, так мне нужна. Похоже, наш роман закончился, не успев начаться. И было от этого мне так же больно, как тогда с Даниэлем. Или почти так же – я же не видела того, что случилось, собственными глазами. Наверное, он действительно мог рассказать что-нибудь занимательное, а я при желании – поверить. Только не было у меня этого желания.
– Андрес, – устало сказала я, – потом, может быть. Но только потом. Сейчас мы все равно даже выйти отсюда не можем. Ты же не хочешь объясняться при посторонних?
– Могу и при посторонних, – невесело усмехнулся он. – Я действительно был в комнате Тересы. И вот почему. Бруно Берлисенсиса я, конечно, знаю, не очень хорошо, но его поведение сегодня разительным образом отличалось от того, как он себя вел в Академии. А тут еще рассказ фьордины Берлисенсис, который у Тересы вызвал очень сильные чувства. Правда, затрудняюсь сказать, какие именно. Вот я и подумал, что она может что-то знать о том, кто действительно тогда подлил фьорде зелье, если уж сама занимается подобным. Разговора у нас не получилось. Вела она себя очень странно. Дерганая какая-то. Глаза все время закрывала и как будто прислушивалась к чему-то. В комнату пригласила, но совсем не слушала, что я говорю. Потом сказала, что ей все надоело и чтобы я убирался. А если не уберусь прямо сейчас, то она придумает, что сказать сестре…
– И после этого ты стукнул ее по голове подсвечником? – с огромной надеждой в голосе сказал Даниэль.
Похоже, общение с фьординой Нильте не прошло для него даром. Что ж, теперь у них всегда будет любимая тема для разговоров. Могут продвигать свои кандидатуры и обсуждать их плюсы и минусы. Андрес, несомненно, сильнее фьордины Берлисенсис и его удар с большей вероятностью приведет к летальному исходу, на что мой бывший жених и будет напирать в своих обвинениях.
– Даниэль, мне кажется, смерть моей сестры не повод для подобных шуток, – сухо сказала я. – К тому же в комнате Тересы нет никаких подсвечников.